В конце 2011 года Священный Синод Русской Православной Церкви постановил создать в Новосибирской области митрополию, включающую в себя Искитимскую, Карасукскую, Каинскую епархии, выделив их из Новосибирской епархии (журнал №175). Главой Новосибирской митрополии назначен архиепископ Новосибирский и Бердский Тихон, которого Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл во время Божественной литургии в Патриаршем Успенском соборе Московского Кремля 8 января возвел в сан митрополита.
17 января в официальной резиденции Новосибирской митрополии состоялась пресс-конференция митрополита Новосибирского и Бердского Тихона. Владыка Тихон представил клириков, избранных на вновь созданные кафедры, и подробно ответил на вопросы журналистов.
— За последние 20 лет Церковь возродилась почти из небытия. Когда в 1990 году я приехал в Новосибирск, здесь фактически было только два храма, шесть новых приходов (молитвенные дома) и всего четыре священника. Зато атеистических работников, которые на бюджетные деньги вели борьбу с этими четырьмя священниками, было тысячи.
За 20 лет Церковь возродила по стране все свои структуры. Теперь наша забота, не только Церкви, но и всего государства — это селяне, жители райцентров, сел и деревень. Конечно, сегодня государство предпринимает попытки возрождения села. Я сам часто бываю в сельской местности. Там строятся и новые молочные комплексы, и птицефермы, селяне получили прекрасную сельскохозяйственную технику. Но, конечно, наша боль — это сами люди. Вы знаете, сколько много пороков на селе, люди находятся в трудных условиях. Понятно, что государство с материальной стороны будет улучшать жизнь селян. А Церковь берет на себя миссию по работе с душами людей. Ведь это самое главное — какие люди будут жить и работать на селе.
То, что теперь три епископские кафедры будут находиться в сельской местности, мы считаем, что это поможет приблизить церковь к селу. Новосибирская область по территории почти равна Италии. И работать по возрождению духовной жизни в Чистоозерном епископу из Новосибирска просто невозможно, решать проблемы на таком расстоянии очень трудно. А проблем очень много — это и духовные проблемы, и социальные. С созданием новых епархий мы постараемся в первую очередь открывать новые приходы.
Во Владивостоке после создания митрополии только за один год было открыто 60 новых приходов. А ведь казалось, что ресурсы исчерпаны и мало кандидатов в священнослужители. Но на местах епископам работать гораздо легче, легче находить и кандидатов в священнослужители.
Ну и, конечно же, необходимо заниматься воспитанием. Церковь всегда несет простые, но важные истины. Среди них и тезис о том, что благополучие государства строится тогда, когда его население живет по совести, по тем истинам, которые проповедует Церковь.
Мы должны возродить любовь крестьянина к земле. Как ни парадоксально, но престиж крестьянского труда упал. Нужно людям объяснять, что значит наша земля, наши сограждане, почему нужно любить и для чего нужен патриотизм. Если человек патриот — разрешаются многие проблемы в его жизни…
— А в других регионах тоже будет происходить разделение епархий, увеличение их числа?
— Я слышал, что будут делиться около 60 крупных епархий. Мы знаем, что уже и наши соседи, Красноярская и Иркутская епархии, разделены. Для большего числа епархий нужны новые кадры, которые будут возглавлять эти новые епархии, кандидаты в епископы. У нас, к счастью, есть люди, которые могут возглавить новые епархии. Все они с хорошим и духовным, и светским образованием. Из Новосибирской епархии в прошлом году мы предложили пять кандидатур в епископы. Один из них сейчас трудится на Камчатке, второй — в Салехарде, и три епископа будут в Новосибирской области.
— Есть ли у Русской Православной Церкви какой-то норматив о том, сколько должно быть приходов, скажем, на тысячу человек?
— До революции, по нашим подсчетам, на территории Новосибирской области было около 480 приходов. Новосибирск — город молодой, и Новосибирская епархия была образована только в 1924 году. В советское время большинство храмов было уничтожено, но кое-что осталось, что мы сегодня и стараемся возрождать.
Святейший Патриарх говорит о том, что на 10 000 человек населения должен быть один храм… А в Новосибирской области почти на три миллиона человек всего 155 приходов. Так что в этом направлении нам еще работать и работать.
В Москве принята программа по строительству 200 новых храмов. Сейчас это строительство уже начинается, выделяются земельные участки. Мы пока не обращались с такой просьбой. Мне кажется, сначала нужно обустроить новые епархии, самим все подсчитать. Иногда говорят, что нужно много денег, неизвестно кто будет оплачивать… Вы знаете, сейчас это востребовано, если это нужно народу, то деньги всегда находятся. Находятся благотворители, находятся энтузиасты. Во всех слоях населения сегодня находится живой отклик. Они понимают, что всякий храм — это очаг духовности, культуры, нравственности. Чем больше будет храмов — тем меньше будет тюрем.
Для православных людей храм — это центр и богослужебной, и внебогослужебной жизни.
Помню, мы с миссионерским поездом в первый раз приехали в Чистоозерное. Глава администрации говорит: «У нас пять тысяч человек и верующих среди них нет, что вы приехали?» В этот же день крещение приняли три тысячи человек! Крещение продолжалось до темноты, а когда стемнело, все включили фары у машин и крестили людей уже при свете фар. Так много было желающих.
Благодаря трем нашим миссиям — Корабль-Церковь св. апостол Андрей Первозванный, миссионерский «Поезд памяти», автопоезд — каждый год в области мы крестим до 5000 человек. А всего в наших храмах Святое Крещение принимает до 45 000 человек каждый год. За эти 20 лет крещение приняли почти миллион новосибирцев.
— Раз Искитим стал центром епархии, значит, в нем тоже появится кафедральный собор, где будет служить епископ? Я знаю, что за год из Завьяловского монастыря Искитимского района вышло двое епископов. Это какое-то совпадение или монастырь находится на хорошем счету как «кузница кадров»?
— Святейший Патриарх Кирилл меня очень благодарил за то, что у нас выросли такие кадры. Не каждая епархия может дать столько епископов, сколько было у нас. А за прошлый год — это даже больше, чем дала епископов Троице-Сергиева лавра. Я думаю, что в Сибири живет много людей, которые ищут духовной жизни. Ведь в центральных районах цивилизация все-таки больше расслабляет людей. Я считаю, что у нас в епархии настоящие монахи. Многие из них имеют высшее светское образование. Почти все священнослужители моложе 50 лет учатся сейчас в духовных заведениях. А епископом становится вообще только тот, кто закончил духовную академию.
Ну и вообще, мне кажется, Новосибирск всегда отличался своей ученостью.
В начале 90-х, да и до сих пор многие церковные земли принадлежат Сибирскому отделению Российской Академии наук. Помню, прихожу я к Валентину Афанасьевичу Коптюгу, председателю СО РАН. Он мне говорит: «Владыка, а зачем церковь? Мы вступаем в капитализм, сейчас будут развиваться науки, новые технологии. А какое место церкви во всем этом?» Я отвечаю, что будут развиваться не только технологии, но и криминал, который, в частности, и будет вооружаться новейшими технологиями… Если мы не будем работать с душой человека, этот криминал задушит и производство в том числе, как это происходит на Сицилии — там ничего не развивается, потому что все душит криминал. Валентин Афанасьевич подумал и сказал: «Всемерно буду помогать Русской Православной Церкви!»
К слову, только в одном Академгородке мы готовим из старшеклассниц общеобразовательных школ до 200 сестер милосердия ежегодно. Многие из них потом избирают свой путь в медицине. К нам даже обращаются некоторые больницы, которые предлагают создать на их территории подобные курсы, училища сестер милосердия.
Ведь ухаживать-то за больными некому!.. Санитаров практически нет. Я в Москве лежал в больнице — некому за тяжелобольными ухаживать. Ухаживают или родственники, или наемные сиделки. Никто не хочет ухаживать за больным человеком. Во многих людях теряется чувство милосердия. Я убежден, что в воспитании молодых людей нужно это учитывать. Воспитывать таким образом, чтобы люди не боялись трудностей, не боялись, казалось бы, грязи. Нужны истинные проявления любви.
Также у нас открыт факультет церковных искусств. Там учатся девушки. Они учатся на иконописцев, на регентов (дирижеров) церковных хоров, учатся на псаломщиков, катехизаторов (проповедники, наставляющие в вероучении), церковных звонарей.
— Путь от крещения до настоящей веры достаточно длинный. Сегодня есть и модные тенденции — православный туризм, паломнические поездки. Насколько он развит сегодня в Новосибирской области?
— Недавно у нас был открыт паломнический центр. Ежегодно по нашей линии 2000 человек посещают святые места, среди которых и зарубежные путешествия. Это и Израиль, и Кипр, и Греция. Я считаю, что это большая работа. Тем более, из этого мы никакой прибыли не извлекаем — во многом эти поездки проводятся по минимальным ценам. Хотя многие туристические фирмы также проводят паломнические туры. Но верующие стараются поехать все-таки по линии епархии. Потому что здесь и церковные экскурсоводы, и каждую группу сопровождает священник. Священник и рассказывает интересно, а на святых местах может совершить крещение и молебен.
Те, кто побывали в святых местах, — это уже совершенно новые люди. Они начинают совершенно по-другому смотреть на религиозную жизнь, на веру.
— Владыка, как Вы относитесь к обвинениям в том, что Церковь вновь сращивается с государством — как это было до революции, и вмешивается в его дела?
— Церковь отделена от государства, это закон. Закон этот трактуется следующим образом: Церковь не вмешивается в государственную политику, а государство не вмешивается в вероучение Церкви.
Но сказать, что Церковь совсем не в государстве находится, — невозможно. Государство ведь — это все мы, проблемы государства — это и проблемы Церкви. Церковь сегодня востребована. Нас приглашают в армию, в места заключения и на другие трудные «участки». Государству трудно, а когда приходит священник, обстановка объективно улучшается. Священник сеет, как говорится, разумное, доброе, вечное. Люди на это охотно откликаются, они ищут цель и смысл в жизни.
Как-то Патриарх Алексий II приехал на Север, собрался народ. Все смотрят на Патриарха, интересно. Патриарх спрашивает: какие у вас проблемы? Может, нет работы, может, трудности какие? Я же в Москве живу, передам правительству ваши просьбы. А жители ему и отвечают: Ваше Святейшество, пожелайте нам терпения!
Видите, у народа небольшие запросы. Я думаю, что очень важно, когда Церковь в таких случаях может иметь влияние на правительство (и там есть люди православные и неравнодушные к вере и нуждам общества). То, что мы в таких случаях действуем вместе с государством, разве это плохо?
Сегодня, накануне выборов много говорят о том, какая партия придет к власти, кого поддерживает Церковь. Церковь в этом не участвует. Член любой партии может быть нашим прихожанином. Мы не может людей сталкивать по политическим взглядам. Мы, наоборот, постоянно говорим о единстве народа. Все проблемы мы сможем решить, если будет единство, все эти проблемы лишь временные. Церковь старается делать все, чтобы не было потрясений в государстве, чтобы мы понимали друг друга, уважали.
Бояться, что Церковь принесет какие-то негативные тенденции в наше общество, я думаю, не стоит.
— А каковы отношения Русской Православной Церкви с другими религиями, находящимися на территории России?
— В нашем регионе очень спокойная и мирная обстановка. Да, у нас есть центр по вопросам сектантства. Но тут речь идет об опасных тоталитарных сектах, которые разрушают и человеческую личность, и общество, выдергивают людей из общественной жизни, делают их рабами своих лидеров.
С другими традиционными религиями России (ислам, иудаизм, буддизм) почти никогда не бывает никаких трений, столкновений. С экстремистами же надо бороться.
— Мы встречаемся накануне праздника Крещения. Хотелось бы узнать Ваше мнение по поводу купания в крещенских прорубях. Ведь не все же, кто в них купается, делают это из-за веры, а, например, ради экстрима. Как Вы к этому относитесь и будете ли сами окунаться в иордань?
— Я в крещенских прорубях не купаюсь никогда (улыбается). Я, во-первых, не сибиряк, а во-вторых, считаю, что это не обязательно. Вообще, купания Церковь не организовывает. У нас обычно проходит в этот праздник крестный ход на иордань после Божественной литургии. Мы идем к иордани и освящаем в ней воду. В крещенский сочельник мы освящаем воду в храме для прихожан, а после идем к иордани, тогда совершается особое освящение вод всей планеты.
Церковь никого не призывает нырять в эти проруби. Конечно, некоторые и через купания могут приобщаться к церковной жизни. Но духовности такое купание не дает. Духовность дает постоянство в духовной жизни.
— Поддерживаете ли Вы создание законопроекта, который ограничит пропаганду гомосексуализма среди несовершеннолетних?
— Всякая пропаганда порока плохо влияет на молодежь, которая не имеет жизненного и духовного опыта. Конечно, демократическое общество разрешает многое, дает человеку свободу выбора. Но когда речь идет о явном пороке, общество не должно отмалчиваться и стыдливо хихикать. Есть какие-то вещи, которые требуют общественной дискуссии. И думаю, что этот вопрос должен рассматриваться, а не замалчиваться.
— Ожидаете ли Вы, что с образованием Новосибирской митрополии увеличится финансовая или кадровая поддержка из Москвы?
— Кадровой помощи, я думаю, мы не дождемся. Уже то, что меня прислали, важно. А финансовую помощь нам оказывают. Например, на строительство Дома милосердия для граждан без определенного места жительства мы получили большую сумму от областных властей. Да, они не могут дать деньги на строительство храма, но откликаются на наши просьбы благоустроить дороги и восстановить памятники. Без господдержки мы бы этого не смогли сделать — в церковь ходят люди бедные, жертвуют тоже небогатые.
— А почему нужно идти в село? В Новосибирске с духовной жизнью все уже благополучно?
— В городе сегодня много храмов, 30. Здесь у нас есть силы бороться с пороками. Люди могут обратиться к священнику, пообщаться с ним, приобрести специальные книги, православные фильмы и аудиоматериалы. В селе всего этого нет. Нет денег, чтобы открыть там хороший магазин церковной литературы, организовать школу — город забирает у нас все силы. Именно поэтому и были образованы новые епархии.
Конечно, и в Новосибирске всего этого недостаточно. Но мы экспериментируем. Мы впервые стали работать со школами, с вузами, спортсменами. Мы начали организовывать спортплощадки, организовывать спортивные мероприятия. Проводим различные конференции с библиотекарями, учителями. В городе это все возможно, на селе — организовать пока очень трудно. Село должно нам давать не только продукты питания, но и нормальных здоровых людей.
И примеры такие есть. В Баганском районе буквально из небытия было возрождено село Ивановка. Его возродил молодой фермер 40 лет. Приезжаешь туда — живое село! Десятки новых домов! Строится храм. Есть даже прекрасный фитнес-центр. А все началось с обычного фермера. Заходишь там на ферму: полы — белые! Коровы по 600 килограммов, и никакого запаха, у каждого теленка своя люлька. Из пятисот жителей села 320 работают у него на ферме. Совершенно другая обстановка. И, казалось бы, все у них есть, но чего-то не хватало. Они обратились ко мне, сказали — хотим храм построить!
«Образование и Православие»/Патриархия.ru
