На актуальные вопросы читателей газеты «Аргументы и факты» отвечает председатель Синодального информационного отдела Русской Православной Церкви В.Р. Легойда.
— Год назад принят закон о возвращении имущества Церкви. После этого громко заявлено было только о том, что Русский музей лишился своей реликвии навсегда. А какова ситуация в этом плане, Что еще вернули, что отреставрировали? (В. Круглова, Санкт-Петербург)
— Я бы все-таки поправил Вас — закон касался не возвращения имущества и не только Церкви, а передачи имущества религиозного назначения религиозным организациям. Это закон для всех традиционных религий России, согласно которому имущество передается и исламским, иудейским, буддистским общинам.
Процесс возвращения церковного имущества проходит как в Москве, так и в регионах. Могу судить по ситуации в столице — здесь городские власти принимают целый комплекс мер для помощи религиозным организациям в возвращении имущества. Недавний пример — храм Иоанна Богослова на Новой площади. В церковном здании раньше находился Музей истории Москвы, который теперь, в соответствии с распоряжением властей города, благополучно переехал в Провиантские магазины на Зубовском бульваре. А в самом храме, переданном Российскому православному университету, каждое воскресенье совершаются Литургии.
Что касается реставрации и совместного пользования имуществом религиозного назначения, то и здесь у церковных общин и государства есть немало возможностей и путей для взаимодействия. Опять же, Москва со следующего года станет пилотным городом, который перейдет на механизм предоставления субсидий религиозным организациям на проведение реставрационных работ. Уже сейчас в нескольких знаменитых столичных храмах идет реставрация при участии департамента культурного наследия Москвы.
Что же касается Торопецкой иконы Божией Матери, о которой Вы упоминаете в вопросе, то стоит отметить, что «родиной» для этой святыни является все же не Русский музей, а монастырь в Торопце. Именно туда икона и вернется, как только в главном соборе обители будут созданы необходимые условия для ее хранения. По словам Министерства культуры, которое контролирует этот процесс, условия в монастыре будут лучше, чем в музее. А сейчас святыня находится в одном из подмосковных храмов, увидеть ее может любой желающий. Что же касается Русского музея, который хранил святыню, то его сотрудникам можно и нужно сказать огромное спасибо и низко поклониться за их самоотверженный труд.
— Эти выборы были ознаменованы выдвижением в кандидаты в президенты отца Иоанна Охлобыстина, позже он снял кандидатуру, так как Русская Православная Церковь не одобрила его инициативу. А почему? (А. Круглов, Тула)
— Дело не в том, что Церковь почему-то вдруг не одобрила инициативу отца Иоанна, а в том, что такая инициатива в рамках существующих правил поведения для священнослужителей принципиально нереализуема. Думаю, и сам отец Иоанн понимал это, что косвенно следует из некоторых его слов.
Даже те исключительные случаи, о которых говорится в соответствующем церковном документе, принятом на Архиерейском Соборе в этом году, предполагают возможность избрания духовенства, с одобрения Синода, только в законодательный орган власти и только по одной причине — в ситуации «необходимости противостоять силам, в том числе раскольническим и иноконфессиональным, стремящимся использовать выборную власть для борьбы с Православной Церковью». В случае же с президентом речь идет не о законодательной власти, а об избрании главы государства.
— А что Вы можете сказать про Доктрину 77? (И. Смертин, Калуга)
— Честно признаюсь, не имел возможности внимательно ознакомиться с текстом. Я ежедневно должен прочитывать несколько сотен обязательных страниц, готовить официальные документы, так что, увы, на все времени не хватает. Отдельные фрагменты попадались мне в СМИ — в цитировании и вне контекста. Некоторые из них показались интересными и важными, другие были, скажем так, слишком экстравагантны.
Мне кажется, многое из того, что делает отец Иоанн, могло бы приносить пользу — и наверняка приносит. Но еще мне кажется, что очень важно соотносить поступок со всеми возможными реакциями на него. Эти реакции нельзя игнорировать, особенно священнику. Даже искренность не всегда является гарантией того, что тебя поймут или поддержат. А уж если в искренности появляются сомнения...
Мы знакомы с отцом Иоанном, я отношусь к нему и его семье с большой теплотой — он очень яркий и талантливый человек. Очевидно, что отец Иоанн переживает сейчас очень сложный период в жизни, проходит через болезненное раздвоение, когда перфоманс переплетается с жизнью. Быть священником и не иметь возможности совершать богослужение чрезвычайно сложно. Но очевидно, что запрет в служении, который действует в отношении отца Иоанна, — это правильная мера, вызванная несовместимостью священнического служения с его нынешней деятельностью. Кстати, недавно в интернете появилось письмо группы верующих с призывом к отцу Иоанну вернуться к алтарю. Но это выбор, который только он сам должен сделать. Мы же можем только молиться о нем. Вообще, молиться друг за друга — очень действенно и душеполезно. Причем полезно не только тем, за кого молятся, но и тем, кто молится.
— В Москве активно идет строительство 200 новых храмов, а будет ли распространена подобная практика в регионы? (В. Тулова, Екатеринбург)
— Программа строительства новых храмов в Москве не возникла неожиданно, а цифра «200» далеко не случайна. Она была озвучена после подсчетов количества действующих столичных храмов на душу населения, считающего себя православным. Напомню, что в среднем по Москве эта цифра составляет 30 000 человек на один храм. А есть районы, где на одну церковь приходится до 100 000 жителей!
Вообще же строительство новых храмов — это естественный способ развития церковной жизни. Не надо забывать, что храм — это не только место молитвы (что, конечно, самое главное), но и культурный, и социальный центр, и место, где молодежь может проводить досуг, без выпивки и сигарет. Святейший Патриарх настаивает на том, чтобы в штате каждого московского храма были люди, отвечающие за работу с молодежью, за помощь тем, кто нуждается, кто одинок и брошен.
Создание новых епархий, которое происходит сегодня в Русской Православной Церкви, естественным образом предполагает и строительство храмов. Новая епархия — это дополнительный стимул к тому, чтобы люди имели больше возможностей для посещения храмов, для молитвы и общения с пастырем. Чтобы можно было исповедоваться не за пять минут. И поговорить со священником столько времени, сколько необходимо.
— Не так давно Президент Д.А. Медведев создал фонд для ремонта Свято-Пантелеимонова монастыря на Афоне. На чьи деньги будет реставрация — на государственные? (А. Васильев, Ижевск)
— Свято-Пантелеимонов монастырь — одна из самых знаменитых святынь православного мира, любимая паломниками из множества стран. В том числе и россиянами — многие наши соотечественники регулярно посещают обитель. Многие из них по мере личных сил и возможностей помогают монастырю. Кто-то вносит небольшой вклад, а кто-то — крупное пожертвование. И фонд поддержки Свято-Пантелеимонова монастыря как раз и будет координировать эту поддержку, объединять стремления различных отечественных благотворителей помочь святыне — именно об этом и говорил Президент во время недавнего учредительного заседания Общественно-попечительского совета монастыря.
