15 октября 2011 года перед отбытием на Красноярскую кафедру митрополит Красноярский и Ачинский Пантелеимон ответил на вопросы орловских журналистов.
Архиепископ Пантелеимон (Кутовой), возглавлявший Орловскую епархию в 2009-2011 гг., был назначен на Красноярскую кафедру решением Священного Синода от 5-6 октября 2011 г. (журнал № 109). Также определением Синода (журнал № 132) владыка был назначен главой новообразованной Красноярской митрополии. 8 октября 2011 г. возведен в сан митрополита.
— «Орловский вестник», Наталья Балакирева. Владыка, прокомментируйте, пожалуйста, известие о том, что происходит ротация в Красноярской и Орловско-Ливенской епархиях. Оно стало неожиданностью для большинства прихожан. Расскажите, пожалуйста, о причинах этой ротации, потому что до сих пор они остаются за кадром.
— Это известие неожиданно для всех, в том числе и для меня. Священный Синод о таком не оповещает, и в Церкви не принято совещаться. Смысл решения заключается в следующем: наша Русская Православная Церковь вошла в состояние особых перемен для того, чтобы они помогли нашему обществу и самой Церкви войти в историческое русло развития российского Православия. И, тем более что сейчас, когда так много положительных свобод, когда никакие силы не связывают Церковь по рукам и ногам, было бы, наверное, преступно не принять такого вызова.
Вопрос касается, во-первых, выполнения постановлений Поместного Собора 1917-1918 годов, на котором восстановили Патриаршество и избрали Патриарха Тихона, ныне святого. Уже тогда говорилось о создании так называемых митрополичьих округов, в которые входили бы несколько епархий. Предлагалось не менее семи таких округов. Но исторические события, которые произошли в нашей стране после 1917 года, остановили это развитие, и саму Церковь чуть было не закрыли, чуть не задавили. Но меняется время, история движется. И в Церкви, как правило, все решения стараются выполнять. Пришло время, когда вернулись к выполнению того плана — уже в XXI веке.
Такие округа создаются в епархиях, крупных по географическому признаку или по количественному состоянию православных приходов. Цель одна — чтобы епископ Церкви мог иметь доступ к верующим людям, к священнослужителям; осуществлять свои функции проповедничества, нравоучения. Все это делается в рамках канона, в рамках церковной традиции и законности.
Красноярский край равняется четырем Франциям; расстояния там измеряются не как в Орловской области, где самое большое — 100-120 километров, а на полтысячи километров. От Красноярска до Норильска почти 2 часа лета, то есть более 1500 километров. Все это одна епархия. И, конечно, никогда не возможно правящему архиерею, при всем желании, везде побывать. Помимо Красноярской и Ачинской, уже одна епархия — Норильская — создана на территории края. Теперь будет создаваться третья — Канская, и на нее ищем кандидатуру.
Священный Синод и Патриарх возложили на меня обязанность быть митрополитом этого округа. Это не значит, что я господин начальник над другими архиереями, совершенно нет, они такие же правящие архиереи ― братья мои. Как человеку мне радоваться нечему, а надо засучивать рукава и работать. Там очень много работы.
Всего создано 10 митрополий: Донская, Екатеринбургская, Иркутская, Красноярская, Мордовская, Оренбургская, Приамурская, Приморская, Рязанская, Саратовская; возможно, появятся и другие. Всем работы хватит — Церковь возрастает. Но одной веры в сердце мало, веру надо еще и облагородить. И должен еще быть старший взгляд на деяния младших.
Это не награда, митрополичий сан ― это звание, обязывающее к труду. Я избрал путь монашества, и о чем тогда можно говорить? Мы не ищем, как говорится в священнических клятвах, злата и серебра, не ищем личной чести, а ищем спасения душ человеческих. Я в этом плане удовлетворен, но сразу скажу, что привык к орловчанам, и оставляю их с грустью, но не печалью, потому что сюда приходит архиепископ Красноярский Антоний, с которым мы, так получилось, поменялись местами; он уже имеет года, которые не позволяют ему нести прежнее послушание. А я моложе его, поэтому поеду и буду служить. Господь все управит.
Больше всего меня беспокоит то, что я пока в Красноярске не был, пришлось предыдущие дни служить со Святейшим по его благословению. Я никогда не был в Сибири, пролетал только над Красноярском, когда летал на Чукотку с Фондом святителя Николая Чудотворца для установки памятника Николаю Чудотворцу. Это огромные просторы — наша русская земля, и не хотелось бы, чтобы ее осваивали люди другой культуры. Я всех людей люблю, и Бог их любит. Но ведь родной народ всегда ближе к сердцу! И на Кавказе — Россия, и на Севере, и в Сибири, и в Орле.
— Мария Семак, «Вести. Орел». Владыка, Вы очень много сделали за два года на нашей кафедре. Но есть и проекты, оставшиеся незавершенными: строительство кафедрального собора, открытие православного детского сада.
— Мы все обязаны продолжать начатое. Я в Красноярск приеду не на пустое место, там 20 лет трудился владыка Антоний. И там тоже есть стройка, и то, что не завершено, буду оканчивать. И он то же самое будет делать. Детский сад реставрируется помаленьку, и бросать его ни в коем случае нельзя. Это будущее Церкви, страны. И мне жаль, что дело не завершилось. Ничего, такова воля Божия. Ни один проект разумный не будет забыт и брошен. Вы это сами должны увидеть и почувствовать.
Что касается кафедрального собора, там еще много разговоров, и за, и против. Но единство и согласие будет достигнуто. А если орловцы не построят собор, отрекутся, то они отрекутся от Бога, своей будущности, вечного спасения.
Священники здесь много трудятся, прекрасно. И я очень благодарен и отцам, и всему народу, потому что он особенный, прекрасный орловский народ. Это люди будущего. При всех трудностях и сложностях они не унывают. И Россия победит, придет время, она процветет. А Церковь никогда не оставляет свои проекты, вы увидите это сами. Это не моя личная инициатива была: захотел — вот тут собор, вот тут — детский сад. Это вызовы времени. И сопротивления всякие, конечно, ничего хорошего не принесут. Нужно идти этим путем — сплотить нацию через культуру. Достичь единства и согласия и в вере, и в культуре, и во власти, и в сердцах людей. Это планы великие, Божии планы. И думаю, что они будут осуществлены, жаль, что без меня. Но я, надеюсь, приеду, мы же в одной Церкви!
— Татьяна Павлова, газета «Орловская правда». Владыка, я хочу спросить Вас о частной истории — но мне кажется, что она очень важна. Вы слышали, когда на Крестительском кладбище могила епископов возле южной стены храма была застроена соседним захоронением. Недавно состоялось заседание суда Заводского района по иску управления коммунального хозяйства г. Орла к хозяевам этого захоронения, самовольно расширенного на могилы епископов орловских. Этот иск был отклонен. Скажите, благословляете ли Вы верующих, которые борются за справедливость в этом случае, или нам покориться решению суда?
— Мы живем в светском государстве и обществе, и больно, и тревожно, и стыдно за то, что прах святых отцов Церкви, епископов, которые в трудное время были с людьми, не оставались в стороне, оказался потревоженным этой застройкой. Это вопрос нравственный, это вопрос гибели будущих поколений от безнравственности, черствости, жестокости и нелюбви друг к другу. Самое страшное — неуважение границ закона как духовного, так и юридического.
Верующие, которые ведут борьбу, получили у меня такое благословение. И я их поддерживаю — 20 или 30 сантиметров можно было не застраивать. Мертвым эта борьба не нужна, ее разводят обычно светские люди, и те службы, которые отвечают за захоронения, потому что кладбища в нашей стране, не только в Орле, стали предметом колоссальной коммерческой наживы, спекуляции и торговли. На покойниках, оказывается, можно делать деньги. Что касается отклонения иска — на мой взгляд, это несправедливо. Пусть дело будет на совести тех, кто совершил этот захват.
Это продолжение противостояния, начатого в обществе еще в 1917 году. И так будет, пока законность не будет восстанавливать границы всему. А верующие люди, конечно, имеют право, они знали этого епископа, дружили с ним, молились; они не просто его почитают, он частица их жизни. Для них этот случай — оскорбление их веры; и в нашем XXI веке, веке демократии, оказывается, можно оскорблять верующих, унижать Церковь и религию, в том числе и системой правосудия. Вот мое мнение. Почему они отклонили иск и объяснили ли, я не знаю. Вместо того чтобы искать договоренности, взаимопонимания, они сеют ссоры. Эти люди не успокоятся. Вот такие же силы ведут борьбу и против кафедрального собора в Орле.
— Мария Семак, «Вести. Орел». Чем больше всего Вам запомнилась Орловщина?
— Больше всего Орловщина останется в моем сердце и запомнится мне ее коренным народом. Это удивительный народ с удивительным характером, удивительными свойствами. Я с таким народом еще не соприкасался, и скажу орловцам: такими и оставайтесь, Бог вас любит такими! Ну и орловским караваем — везде мне дарили каравай, куда бы я не приезжал!
Дай Бог всем здоровья, спасибо, что пришли! Я не прощаюсь, а говорю «до встречи»!
Информационный отдел Орловско-Ливенской епархии/Патриархия.ru
