Все пополняется и пополняется копилка памяти о том времени, когда после десятилетий безбожия Русская Православная Церковь начала возрождаться. И каждое свидетельство о людях, которые явились непосредственными участниками процесса, пронизавшего живительными соками всю страну, придает нам сил сегодня. Многие воспоминания наших современников, их предельно искренние, порою бесхитростные рассказы, соединяясь в единое целое, словно бы мощным прожектором высвечивают личность того или иного человека, ставшего для верующего народа символом духовного возрождения. Портал «Монастырский вестник» попросил внести свой вклад в эту «копилку» настоятельницу Николо-Вяжищского ставропигиального женского монастыря на Новгородчине игумению Антонию (Корнееву).
Воспитывала сама обстановка
— Матушка, в 2017 году в интервью «Я любила все свои послушания» Вы нам подробно рассказали, как избрали монашеский путь. Рассказали о своем приезде в Пюхтицкий монастырь в Эстонии, о знакомстве с его настоятельницей — игуменией Варварой (Трофимовой), которую, как мы знаем, по праву называли игуменией всея Руси. Может, что-то из Вашего личного общения с ней в повседневной монастырской жизни вспоминается особенно ярко? Как Вы ее воспринимали?
— Матушку я воспринимала, как мать. Добрую, мудрую. Я ее очень любила и хорошо помню одно удивительное ощущение: когда идет служба и матушка на месте, на душе спокойно. Когда она куда-то уезжала, пусть и народа в храме было много, а все равно появлялось какое-то ощущение пустоты. Точнее — в тот момент казалось, что чего-то не хватает. И это замечали и отмечали все сестры.
— Наверное, так малые дети ощущают отсутствие мамы дома...
— Наверное. О всеобъемлющей матушкиной любви к сестрам много написано и рассказано другими, мне же на всю жизнь запомнились ее слова: «Вот пять пальцев на руке, и все мне дороги. И вы мне все дороги, я вас всех люблю!» Когда я поступила в монастырь в 1979 году, число сестер достигало примерно 150 человек. Что касается личного общения с матушкой — это сегодня сестры могут часто общаться со своими игумениями, но в то время особо некогда было общаться. Было много трудов, много послушаний на разных участках монастырской жизни. Воспитывала нас сама обстановка обители, где традиция женского монашества не прерывалась, поскольку даже в годы жесточайших гонений на Церковь монастырь не закрывался. Атмосфера воспитывала, ритм каждого дня. Но знаете, что выхватывает моя память из пюхтицкого периода как нечто самое дорогое, поистине драгоценное? У матушки Варвары был прекрасный голос, она замечательно пела и во время служб часто находилась на клиросе. Приложившись к иконе на всенощном бдении, мы поднимались на клирос и кланялись ей. Матушка так внимательно посмотрит на тебя — и в том взгляде мы видели материнскую любовь, что была дороже всяких слов. Как я ценила те моменты!
— И все же, думается, в определенных ситуациях требовалась духовная поддержка, облеченная в слова, или, допустим, слова вразумления?
— И мы их слышали. От духовника обители архимандрита Ермогена (Муртазова), от штатного священника Димитрия Ходова, впоследствии ставшего духовником Успенского Пюхтицкого ставропигиального монастыря и прослужившего здесь 42 года.
— Архимандрита Ермогена, в схиме Тихона, знают в разных уголках нашей страны. О приснопамятном протоиерее Димитрии Ходове в воспоминаниях одного нашего пастыря-современника говорится, что с первых же дней своего служения в обители он вошел в ритм монастырской жизни, как в свою стихию, да и монастырь принял его, как человека монашеского духа и устроения, а значит, как своего.
— К отцу Димитрию пошло очень много молодежи. Он был такой доступный, и когда у меня действительно возникали непростые ситуации (ну, как без этого?), я шла к нему. Приведу один вроде бы простенький и в то же время показательный пример. В монастырь мы пришли с одной девочкой, жили с ней в одной келье, но что у нас тогда произошло, почему мы перестали разговаривать, я не знаю. На душе было невероятно тяжело — прямо до слез! На исповеди я поведала об этом отцу Димитрию. Отец Димитрий наказал мне попросить прощения у соседки. Вечером она, войдя келью, первой успела произнести: «Ты меня прости!» Я моментально откликнулась: «И ты меня прости!» Оказывается, она в этот день обратилась за духовным советом к пюхтицкой старице, матушке Ионе, я — к батюшке. Я заплакала, а вскоре, увидев батюшку, эмоционально рассказала ему о нашем примирении. Он так обрадовался! Враг рода человеческого боится слова «прости», сказанного с сердечным расположением — ничего он не может противопоставить мощной силе этого короткого слова и отступает... Вообще должна признаться, что до монастыря я не умела каяться, хотя с детства ходила со своими боголюбивыми родителями в храм, причащалась. В те годы там были совсем простые батюшки, они говорили: «Все мы грешные» и, накрыв голову епитрахилью, читали разрешительную молитву. В монастыре я поначалу недоумевала: что за исповедь? Какая исповедь? Только чуть позже, в монастыре, ко мне пришло понимание ее важности. И осознание того, что наше спасение для вечной жизни невозможно без непрестанной покаянной работы внутри нас.
О любви и строгости Святейшего Патриарха Алексия II
— Также интересен и памятен Ваш рассказ в вышеупомянутом интервью, какую огромную роль будущий Патриарх Алексий II, возглавлявший тогда Таллинскую кафедру, сыграл в начале Вашего монашеского пути. Он добился у властей разрешения прописать десять насельниц в самом монастыре, и Вы в это число счастливо попали. Позже, став митрополитом Ленинградским и Новгородским, назначил Вас экономкой архиерейского дома в Новгородской резиденции. А будучи избранным Патриархом Московским и всея Руси — настоятельницей Николо-Вяжищского монастыря под Новгородом. Хотелось бы увидеть Патриарха Вашими глазами.
— Глазами монахини, затем игумении, которая сейчас корит себя за то, что так и не высказала ему слова дочерней благодарности за его любовь и терпение к нам, недостойным, за его мудрость... Благодарность в моем сердце жила постоянно, вот только облечь ее в красивые благозвучные фразы я не умела. И к тому же робела перед Святейшим. А возможность сказать ему что-то хорошее, от всей души, появлялась не раз и не два. Когда я с другими игумениями приезжала к Патриарху на день его тезоименитства или на день рождения, вечером после всех торжеств мы собирались за трапезой и звучали поздравления имениннику. Кто-то из матушек, изрядно волнуясь, произносил: «Ваше Святейшество, поздравляем и желаем... (далее шла какая-то коротенькая фраза)». Он улыбнется: «И все?» Приснопамятная схиигумения Серафима (Волошина), управлявшая Иоанновским ставропигиальным женским монастырем в городе на Неве более двух десятков лет до последнего своего вздоха, однажды призналась ему: «Ваше Святейшество, мы-то и говорить не умеем!» Мы у него были простыми, без высшего образования. Святейший призывал: «Учитесь говорить!»
— Тем не менее что-то более важное он в Вас разглядел, коль взял из Пюхтицы и назначил экономкой своего архиерейского дома в Новгородской резиденции?
— Он, тогда еще митрополит Алексий, забрал меня из «серой» кухни, где я на тот момент несла послушание. Так ее в обиходе называли потому, что стены были выкрашены в серый цвет, а вообще это была кухня для рабочих. Через разные послушания я прошла в монастыре: и на скотном дворе трудилась, убирая навоз на конюшне вместе с Таней Волошиной, будущей настоятельницей обители на Карповке, и на пироги меня брали постоянно, и в просфорню, а экономка монастыря мать Любовь, любившая меня за шустрость и безропотность, часто просила: «Дайте Любу Подольскую на кухню!» Люба — мое мирское имя (затем и иноческое), а Подольской меня называли, зная, что родом я из Подольского района Московской области. Кормили сестры на кухне по 100-120 человек, причем три раза в день, однако не скажу, что мне было тяжело. Нет! Было желание всех сытно и вкусно накормить, были силы, и искренняя благодарность рабочих их еще больше укрепляла. А матушку Серафиму (Волошину) Святейший забрал в Санкт-Петербург с общей сестринской кухни...
— И вопрос такого плана: любовь Патриарха многие монашествующие и миряне чувствовали практически на каждом шагу. А был ли Патриарх Алексий строг? Вот Вы лично, матушка, испытали когда-нибудь его строгость на себе?
— Снова мне лучше обратиться к одному конкретному случаю, который, я полагаю, поможет представить, как Святейший мог строго тебе за что-то выговорить, но тут же утешить. Он не давал погрузиться в переживания или — того хуже — вспыхнувшей обиде охватить всесожигающим пламенем душу. 1991 год запомнился верующему народу чудесным вторым обретением святых мощей преподобного Серафима Саровского. И вот цельбоносные мощи уже провожают из Александро-Невской лавры в Москву, чтобы через время эта великая святыня начала свое удивительное путешествие по городам Русской земли к цели своего движения (ведь согласно пророчеству саровского подвижника, «возляжет он в Дивееве»). На торжестве в лавре были многие игумении: матушка Варвара (Трофимова), матушка Георгия (Щукина), матушка Филарета (Смирнова) и другие. Мне митрополит Новгородский и Старорусский Лев (в ту пору епископ) подарил крест-мощевик, и я, одев его, тоже поехала в лавру. И когда подошла к Патриарху, когда приложилась к кресту, он сказал: «Одень крест тот, который я тебе одел!» Матушка Варвара так на меня посмотрела! В общем у меня тогда все внутри оборвалось. Другого креста у меня с собой не было. Я не спала всю ночь. Увидела потом игумению Филарету, которая несла при Святейшем ответственные послушания, и попросила ее, чтобы она попросила у Патриарха прощения за меня. Так знаете, что в итоге вышло? В этот мой крест-мощевик Святейший вложил частицу мощей батюшки Серафима. Вот какой особый Промысл Божий был! И каким удивительным человеком был наш Первосвятитель, пятнадцатый Предстоятель Русской Православной Церкви!
...Помню, как крестным ходом мы шли к Московскому вокзалу в Северной столице. Архиереи на руках несли раку с мощами преподобного Серафима. За ракой, опираясь на посох, шествовал Святейший Патриарх, окруженный иподиаконами. Дальше шли богомольцы со свечами. Невозможно описать всю торжественность момента проводов святыни к поезду. У Его Святейшества был такой подъем духа! Уже на вокзале я подошла к нему под благословение. Его глаза улыбались, искрились радостью. У меня в одно мгновение словно тяжесть с души спала, стало легко-легко. Я вернулась в свой монастырь, Святейший мне позвонил (он нам периодически звонил, мы ему тоже по необходимости звонили). Слышу: «Ты что, обиделась на меня? Игумения Варвара была, а ты с таким крестом! К тому же мощи никто не носит». Я расплакалась, чувствуя, что говорит он со мной не резко, не сердито, а с истинной отцовской с любовью. И попало от него, и утешение получила. Патриарх Алексий II приезжал к нам летом 1998 года. Летом 2017 года во время своего Первосвятительского визита в Новгородскую митрополию Патриарх Кирилл посетил нашу обитель и совершил Божественную литургию. И владыка Феогност, председатель Синодального отдела по монастырям и монашеству, приезжает к нам, служит.
Более трех десятилетий несения игуменского креста в древней обители
— Матушка, еще «кусочек прошлого». Это ведь архимандрит Наум (Байбородин) направил Вас за советом к блаженной Любушке Сусанинской, когда встал вопрос о Вашем настоятельстве? Считали Вы батюшку своим духовным отцом?
— К отцу Науму я приезжала всего несколько раз, и назвать его своим духовным отцом не могу. Но именно он мне открыл волю Божию относительно моего монашества — как раз в тот момент, когда я в юности не знала, что делать. И я за него молюсь. В первый раз мы поехали к нему с подружкой из нашего храма в Подольске. Там какой-то парнишка был, который, посмотрев на нас, сказал: «Мне бы матушку надо!» (Вероятно, семинарист, жениться хотел). На что отец Наум ответил: «Нет, это ангелы, которые поют на небе». Брав на работе положенный по законодательству отпуск, я ездила в Пюхтицу трудиться, где мне очень нравилось. В последний мой приезд матушка Варвара спросила: «А не хочешь ли ты к нам в монастырь?». По возвращении домой я отправилась к отцу Науму, повезла ему любимые им пюхтицкие сухарики, и он, услышав, что матушка приглашала меня в монастырь, сказал: «Вот и поезжай!» И я просто обрадовалась.
— Еще Вы рассказывали, как обрадовались Ваши родители и поддержали Вас. Это особенно тронуло душу: простые люди, шофер и нянечка в медицинской клинике, приняли, скажем, достаточно смелый в советское время выбор дочери.
— Для них, людей верующих, понятия «воля Божия», «спасение души» не были отвлеченными. У отца Наума я также просила совета по поводу настоятельства в Николо-Вяжищском монастыре. Знаю, что матушка Варвара предлагала Патриарху поставить настоятельницей кого-то из старых монахинь, духовно опытных, однако он считал, что старые не справятся с разрухой, царившей здесь. «Хочу поставить тебя», — сказал мне Святейший. Я ответила, что нет, не потяну. И снова поехала к отцу Науму с вопросом: что мне делать? Старец благословил ехать к блаженной Любушке в Сусанино Ленинградской области, а блаженная твердо сказала: «Матерь Божия поможет! Патриарх благословляет, отказываться нельзя». Вспомнилось, что и наша матушка Варвара в Пюхтице всегда говорила: «Помните: послушание дает Матерь Божия!» Нынешним летом будет 34 года, как я подвизаюсь на древней Новгородской земле в качестве игумении монастыря. Скажу честно: ни разу, ни на миг, я не пожалела, что избрала монашеский путь. Монашество — мое призвание. Но игуменский крест очень тяжел. Это, пожалуй, вам каждая игумения скажет. Да, лучше быть последней послушницей, чем игуменией.
— Смогли Вы полюбить эти края после Пюхтицы и родного Подмосковья?
— Любопытный момент: не воспроизведу точно вопрос старца Наума, однако суть его хорошо помню: и куда тебя сослали?! Сама я это ссылкой никогда не считала и всем сердцем полюбила Новгородскую землю и Николо-Вяжищский монастырь. Такое запустение здесь было, что сердце сжималось, но благодаря попечению Патриарха Алексия наша обитель вошла в федеральную целевую программу и сегодня паломники, туристы, гости — все отмечают необыкновенную красоту, уникальность величественного монастырского храмового комплекса, обильно украшенного изразцами. Правда, людей после ковида стало мало приезжать, чаще всего это группы прихожан со своими батюшками (да и в самом Новгороде, сетуют экскурсоводы, туристический поток пошел на спад). Но, даст Бог, в недалеком будущем мы снова увидим в большом количестве паломников, которым дороги святые места, православные святыни. Ведь в стенах нашей обители находится такая святыня, к которой в прежние годы столько верующих притекало! Мощи святителя Евфимия II, архиепископа Новгородского, покоятся под спудом в храме его имени. В этом месяце, 24 марта, Церковь чтит память святителя Евфимия, который, как читаем в его житии, в 15 лет пожелал принять иноческий чин, и принял его по устроению Божественного Промысла в Вяжицкой обители святителя Николая Чудотворца (со времен основания монастыря, то есть с начала XV века, монастырь был мужским, но после возвращения его Церкви в 1989 году стал женским).
Современники святителя отмечали его смирение и в бытность его иноком, и когда он возглавлял архиерейскую кафедру в Великом Новгороде. Смирение, глубокий ум, милость к тем, кто нуждался в помощи, и постоянная забота об украшении церквей Божиих — обновление ветхих, энергичное возведение новых — вот что прежде всего отличало святителя, жившего в XV веке. К слову, это по его инициативе на территории обители в Вяжищах были возведены первые каменные постройки — Никольский собор и церковь апостола Иоанна Богослова. Наши же современники прибегают к молитвенной помощи святителя Евфимия в разных нуждах. Одна женщина нам написала, что у ее дочки долго не было детей — она помолилась у мощей святителя, и долгожданное дитя появилось на свет... Другая никак не могла побороть плотскую страсть, и тоже, по ее признанию, святитель помог ей избавиться от такой беды... У третьей, очень любившей к нам приезжать, сильно болели ноги. Она тоже просила у святителя Евфимия помощи, купила в монастыре много иконочек с его изображением, чтобы раздать там у себя, а потом сообщила нам, что ее молитвенные обращения возымели действие. Ноги теперь не болят! Кто с чем приходит к святителю, и святитель помогает.
— Монастырские будни проходят в трудах и молитве. Семь лет назад Вы показывали впечатлившие своей ухоженностью парники. У обители было крепкое подсобное хозяйство, много земли, и на трапезе гостей потчевали молочными продуктами собственного производства. Все так и осталось, ничего не изменилось?
— Трудов по-прежнему много. Парники, которые в один из своих приездов осмотрел владыка Феогност и сказал, что только любовь может так все обустроить и выращивать такой урожай, остались, а мать Арсения, их обустроившая, вплотную ими занимавшаяся, отошла ко Господу. Я сильно скорбела. Она была великой труженицей и что-то сшить, связать, сделать заготовки на зиму — в любом деле проявляла поразительную сноровку, умение и всегда меня поддерживала и молитвенно, и просто по-человечески. Коровушки-кормилицы, наши курочки тоже никуда не делись. Приготовлением творога, сыра, масла раньше занималась мать Елена, но и она умерла... Господь нас не оставил, прислал трудолюбивую женщину, знакомую матери Елены, которая продолжила ее труды и стала помогать Валере на скотном дворе. Валера — это целая история! Он остался сиротой, а после Чечни что-то такое произошло, и парень стал скитаться в округе. Один человек рассказал нам о нем и спросил: «Может, вы его примете?» Валера был некрещенным, мы его окрестили, взяли на работу и вот уже более 17-ти лет он ухаживает за коровами. И, конечно, должна сказать, что все эти годы большую помощь мы видели (и надеемся на нее в дальнейшем) от нашего доброго соседа — завода «Акрон», российского производителя минеральных удобрений. Слава Богу за все! И за возможность утром и вечером быть в храме. Богослужения в обители совершаются пять раз в неделю, и молиться в намоленном благочестивыми предками месте — это великое счастье, подаренное нам Господом.
Подготовили Екатерина Орлова и Нина Ставицкая
***
5 февраля 2024 года по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла насельник Введенского ставропигиального мужского монастыря Оптина пустынь иеромонах Роман (Кошелев) назначен временно исполняющим обязанности духовника Николо-Вяжищского ставропигиального монастыря. В праздник Сретения Господня отец Роман совершил Божественную литургию в нижнем храме Никольского собора в честь святителя Евфимия Новгородского, а в мессенджере Telegram в феврале этого года был создан официальный канал монастыря, на который сразу стали подписываться люди, желающие больше узнать об обители на Новгородчине. Иеромонах Роман будет приезжать сюда ежемесячно на неделю, совершать молебны, и в Telegramе сообщается, что можно указывать имена воинов СВО и людей, находящихся в зоне военных действий, для поминовения на молебне. Как видим, открылась новая страница летописи монастыря, в стенах которого будут звучать имена тех, кто в наши дни мужественно сражается за Родину.
Синодальный отдел по монастырям и монашеству/Патриархия.ru
