Паллиативная помощь в классическом смысле — направление медицины, призванное облегчить страдания или повысить общее качество жизни пациентам, пораженным неизлечимым недугом. О таких отделениях часто говорят: здесь купируют не болезнь, а симптомы. Поэтому едва ли не главная фигура в здешних коридорах — патронажная сестра, которую в России еще часто называют сестрой по уходу. Последнее слово вообще-то произошло от глагола «ухаживать». Но в паллиативных службах у этого слова двойной смысл: подавляющее большинство пациентов — уходящие в прямом смысле люди. «С момента открытия мы работаем примерно 100 дней, — подсчитывает заведующая вторым отделением паллиативной помощи Центральной клинической больнице святителя Алексия, митрополита Московского, Марина Шокурова, — и в среднем примерно каждые сутки прощаемся с одним подопечным». Статья опубликована в «Журнале Московской Патриархии» (№ 7, 2019, PDF-версия).
Учитель с больничной койки
«Часто снилась недавно ушедшая бабушка-пациентка. Я даже на исповедь сходила и причастилась. А все почему? Умирая, она просила: "Посиди со мной...". Но у нас сами видите, какая работа: одному горшок, другому памперс поменять, третьей пеленки, — разводит руками младшая медицинская сестра по уходу Юлия Лата. — Не успела... Тоже своего рода школа: надо учиться находить эти пять-десять минут даже в самом бешеном ритме дежурства...»
В самых разных отделениях больницы святителя Алексия автору этих строк не раз приходилось беседовать с сестрами Патронажной службы. Часто приходилось слышать будто под копирку (пусть в некоторых вариациях) историю, поведанную и Юлией Николаевной. За плечами высшее экономическое образование и долгие годы «работы» домохозяйкой. Дети выросли, отучились-поженились. Задумалась, чем бы полезным заняться для спасения души. Услышала о наборе на курсы патронажных сестер при Свято-Димитриевском училище сестер милосердия. Поступила, попала на стажировку в больницу, понравилось — втянулась!
«Я каждый раз на работу с радостью и удовольствием бегу, а ухожу без следа усталости. Тут такая замечательная школа любви и терпения, а каждый пациент — мой бесподобный учитель! — восторгается Юлия. — Общее отношение к жизни и смерти быстро меняется, ты его постигаешь не по катехизису, а в ежедневной работе. Ведь каждый из нас — и я, и вы — в любой момент можем оказаться на этой вот койке. Жить с осознанием этого легко и... правильно. Сталкиваясь со смертью, мы сами исцеляемся от комплекса собственной смерти, а обыденные проблемы становятся мелкими и ничтожными».
Тут вам не хоспис
Штат отделения еще продолжает формироваться. А вот 35 коек в девяти палатах забиты до отказа. В открытое в первый весенний день отделение уже выросла очередь, ожидать госпитализации в него приходится около месяца. Конечно, это не означает, что персонал больницы при признании пациента паллиативным станет безучастно взирать, ожидая, пока в стационаре высвободится местечко. В клинике действует масштабная служба выездной паллиативной помощи, одна из крупнейших в столице: сейчас у нее около восьми сотен подопечных. Сама же госпитализация происходит через кабинет паллиативной помощи на первом этаже четвертого корпуса лечебницы. Собственно, второе паллиативное отделение удалось открыть благодаря городской целевой программе «Улицы Москвы», в рамках которой на средства столичного бюджета приводят в порядок в том числе исторические здания Медведниковской лечебницы (так до революции называлась больница, ставшая в советское время Пятой градской, а позднее переданная Церкви). Занимавшие целый этаж кабинеты руководящих сотрудников «переехали» в отремонтированное строение по соседству, а освободившиеся площади заняло одно из терапевтических отделений. Его палаты, в свою очередь, и отдали второму паллиативному отделению. Так потраченные городом деньги вернулись — ему же на пользу.
А вот и одна из палат. Помещение стандартное для капитально отремонтированного семь лет назад четвертого корпуса. Только на рассчитанных на четырех пациентов квадратных метрах без тесноты и сутолоки умудрились разместить пять кроватей. Кровати не просто современные, а инновационные. «Сделаны в Словакии, мы получили их в порядке апробации, — объясняет Марина Шокурова. — Сейчас проверяем, насколько они удобны в различных режимах, отслеживаем их различные параметры эксплуатации».
В палате, куда мы зашли, лежат тяжелые пациенты. Никто из них не разговаривает и вряд ли способен самостоятельно передвигаться. Классический контингент паллиативных отделений — онкобольные, пациенты с тяжелыми формами неврологических заболеваний (в основном после инсульта), с коронарными склерозами или потерявшие самостоятельную способность к передвижению. Принципиально неверно, впрочем, считать отделения паллиативной помощи больничным вариантом хосписа. И тут, и там лежат уходящие пациенты, это верно. Только в паллиативном отделении иная идеология здравоохранения. Здесь в первую очередь думают не о том, как комфортно обеспечить человеку последний отрезок жизненного пути, а об оказании именно медицинской помощи. Ведь помимо основного заболевания пациента могут мучить иные недуги, с негативными проявлениями которых можно вполне успешно бороться. А значит, к услугам «клиентов» весь арсенал обследований, лечебных и восстановительных процедур из «репертуара» клиники.
Как «вылечить» здоровых родных
Старожил отделения — 55-летний Владимир Кох. Он поступил сначала в неврологическое отделение, затем перекочевал в первое паллиативное, теперь оказался во втором. Коренной москвич, он потерял здоровье на вредном производстве в «Метрострое». Хотя в былые времена отличался богатырской силой и даже служил в десантных войсках. Сейчас Владимир Федорович — полностью лежачий, не способен самостоятельно есть, не говорит. А когда еще разговаривал, вспоминают сотрудники, рассказывал: что из его коллег в живых никого не осталось.
Демьян Седиков из подмосковного Чехова — совсем из другого теста. «Не могу без кофе», — предвкушая аромат крепкого напитка, азартно заливает он крутой кипяток в чашку. Наслаждаться мелкими радостями жизни, похоже, ему совершенно не мешает закрывающая пол-лица белая повязка. Пораженный злокачественной опухолью, Демьян Алексеевич отходит от недавней процедуры гастроскопии: врачи решили подремонтировать ему желудочно-кишечный тракт.
Стоп! А что в «московском» подразделении делает человек из Подмосковья?! Оказалось, все по правилам: Московская область в графе «место проживания» у Седикова значится с пометкой «бывшее». Он уже давно бомж, а в паллиативное отделение главной церковной больницы попал, что называется, по принадлежности: его по всем правилам оформил социальный работник одного из московских приходов, к которому прибился бродяга. «Пока мотал срок, государство отобрало неприватизированную трехкомнатную квартиру. Родня в Казахстане. Есть тут, правда, двоюродные братья, но мы не особо общаемся», — скупо излагает историю своих злоключений собеседник.
Понятно, что Седикова выписывать некуда. От пациентов в терминальной стадии больница тоже избавляться не будет — не по-христиански. Но ведь есть заболевания, при которых беспомощное состояние тянется годами. Неужели такой человек будет все это время занимать койку?!
«Все решается индивидуально. По неписаным правилам паллиативов больных с тяжелыми диагнозами, состояние которых можно стабилизировать (например, с цереброваскулярной болезнью, то есть с тяжелыми неизлечимыми последствиями инсульта), мы берем примерно на месячный срок, — объясняет Марина Шокурова. — Потом выписываем домой, под опеку выездной паллиативной службы. К сожалению, не всегда их родные понимают, что неограниченно долго держать таких пациентов мы не в состоянии. Приходится работать с ними — а куда деваться, не на улицу же наших пациентов выставлять?!»
***
Алексей Заров, главный врач Центральной клинической больнице святителя Алексия, митрополита Московского: «Совокупный коечный фонд наших двух отделений рассчитан почти на сотню человек. В больнице существует многопрофильный стационар на 280 коек, открываются новые отделения и лаборатории, но именно паллиативная помощь — один из наших стратегических приоритетов».
Встать в очередь на госпитализацию и связаться со специалистами кабинета паллиативной помощи в больнице святителя Алексия можно по телефону +7 (495) 952‑11‑41.
Дмитрий Анохин
«Церковный вестник»/Патриархия.ru
