20 августа 2014 года исполнился год со дня кончины архимандрита Марка (Давитти), итальянского православного священника из древнего флорентийского рода. Получив образование в Риме, он продолжил его в США под духовным руководством протопресвитера Александра Шмемана. В Италии, став православным священником, он трудился в лоне Русской Православной Церкви Заграницей, а затем в лоне Московского Патриархата.
Оставаясь долгие годы настоятелем прихода во имя святителя Василия Великого в Болонье, отец Марк исколесил всю Италию, осуществляя пастырское окормление некогда малочисленной и разрозненной православной паствы. Личный архив отца Марка еще предстоит исследовать, а пока своими мыслями о наставнике делится его духовное чадо и преемник по настоятельству в приходе святого Василия Великого иеромонах Серафим (Валеряни).
— Отец Серафим, существует ли официальная автобиография отца Марка (Давитти) или его дневниковые записи?
— К сожалению, нет. Много раз отец Марк рассказывал мне о случаях из своей жизни и о том, что должен был написать воспоминания. Возможно, что-то он и зафиксировал, но на данный момент я не имею доступа ко всем его бумагам. Постараюсь вспомнить все, что вынес из его рассказов и из его особенной жизни, посвященной с самого детства Богу и Церкви.
— А каковы было его детство и юность?
— Он родился в Реджелло, горном городке во Флорентийской провинции, 21 сентября 1938 года, в праздник Рождества Пресвятой Богородицы. Его отец Луиджи был водителем, а мать Виктория Бернини — искусной швеей-вышивальщицей, управлявшей к тому же семейным магазином галантереи.
За год до рождения отца Марка, в семье появилась его старшая сестра Елена, но Луиджи горячо желал иметь сына и, когда спустя год родился маленький Марк, от радости он побежал в трактир угостить каждого прохожего. Празднования продолжались два дня до тех пор, пока госпожа Бернини не положила им конец требованием крещения новорожденного.
Реджелло было территорией, граничащей с церковным приходом Кашиа, потому Таинство Крещения и совершил тамошний настоятель. Его звали дон Адольфо Канчеллерини, на вид довольно угрюмый, но с милосердный сердцем настоящего священника. Помню, что если кто-то порой обращал внимание отца Марка на его вспыльчивый характер, он всегда это объяснял таким образом: «Вы думаете, что я ворчливый? Вы так говорите, потому что никогда не были знакомы с доном Адольфо Канчеллерини из Реджелло. Вот тот еще каким был ворчливым! Мы были непослушными мальчишками и проделывали немыслимые номера, за которые и получали от него. А особенно в алтаре, если не вели себя как следует, схватывали звонкую оплеуху!»
Итак, наступил наконец-то день крещения, вот только до последнего момента так и не решили, как назвать малыша. Кто-то предлагал назвать Джованни, в честь дедушки, кто-то предлагал Марком или Артуром, как некоторых родственников. В конце концов, победу одержала его крестная, у которой был жених с именем Марчелло, как у известного актера Марчелло Мастрояни. В итоге малыша покрестили с двумя именами — Марчелло и Марк.
— А что это за городок, где родился отец Марк?
— Режделло, как я уже говорил, это предгорный город провинции Флоренции. Он расположен непосредственно под древним бенедиктинским монастырем Валломброза, бывшем в средневековье источником проповеди веры и духовного просвещения в близлежащих областях. Отец Марк всегда гордился своим местом рождения и часто рассказывал мне истории, подчеркивавшие это восхищение. Например, он вспоминал, что Реджелло, во времена присоединения Тосканы к Итальянскому королевству, было единственным муниципалитетом в провинции, который проголосовало за то, чтобы остаться в составе независимого великого княжества; «Наши предки были правы!» — часто любил повторять отец Марк.
А еще Реджелло было единственным муниципалитетом в области, в котором существовали не только начальные школы, но и средние. После первой мировой войны, как бывало повсюду в Италии, возводились памятники павшим солдатам, однако глава муниципалитета предложил использовать собранные деньги для постройки школы. В тот период многие ограничивались лишь тремя или пятью классами начальной школы. А молодежь Реджелло получила возможность по окончании средней школы поступить в колледж и в университет. Помню, что отец Марк всегда называл милостью Божией то, что он родился в Реджелло, а также с благодарностью вспоминал о католическом священнике доне Адольфо, от которого многому научился.
— Было ли у отца Марка особое предрасположение к духовной стезе?
— Да, и об этом есть свидетельство самого батюшки.
Детство маленького Марчелло-Марка было счастливым и проходило в горах Реджелло. Но часто он ездил в соседнюю Флоренцию, чтобы помогать отцу перевозить грузы, и уже тогда появились признаки призвания к священству. Но еще в трехлетнем возрасте, как-то дедушка увидел, что он пытался «читать» книгу. «Что ты делаешь, Марчелло? Читаешь?» — спросил дед. «Да! Хочу стать священником!» — сказал в ответ малыш. Любовь к чтению сопровождала его всю жизнь. В храме св. Василия хранится его огромная библиотека (более пяти тысяч томов). Иногда он говорил: «Ну, отец Серафим, покупая постоянно книги, проломлю когда-нибудь пол! Запомни, что монах может быть расположен к одному из трех искушений: к книгам, к алкоголю или к женщинам. Я выбрал книги!»
— А как будущий отец Марк познакомился с Православием?
— Это случилось задолго до того, как он стал православным. Дело было так. В одной из поездок с отцом во Флоренцию, молодой Марчелло-Марк сделал для себя открытие: среди всех зданий и церквей, была одна особенная. Необычная церковь с пятью куполами, загадочная и красивая. Это была первая встреча с русской церковью. С того дня под любым предлогом в свободное время он посещал тот храм и его богослужения. Однажды где-то на книжном развале отец Марк нашел Евангелие и грамматику на русском языке и начал самостоятельно изучать. Спустя некоторое время он подошел священнику из православной церкви и сообщил, что умеет читать Евангелие на русском языке. «Давай!» — сказал батюшка. (Будущий отец Марк познакомился тогда во флорентийской русской церкви или с отцом Андреем Насальским, который настоятельствовал с 1950 по 1955 гг. или с архимандритом Саввой (Шимкевич) (1955-1965) — прим. прот. А.Я.). И Марчелло начал читать: «Евангéлие Госпóда Нашéго Иисуса Хрúста…» Батюшка добродушно рассмеялся и сказал: «Вот карандаш…», — и потихоньку расставил ему правильно ударения. Это было начало глубокой дружбы, благодаря которой отец Марк и присоединился к Православной Церкви.
Еще помню, он рассказывал, что этот же батюшка, гуляя по Флоренции, встречал незнакомых латинских священников и монахинь и всегда с ними здоровался, однако они не отвечали и даже не обращали на него внимания. И юный Марчелло спрашивал его: «Батюшка, зачем Вы с ними здороваетесь, ведь они даже не смотрят в вашу сторону?». «Здороваюсь, потому что Православие — это любовь к ближнему», — таков был ответ.
Любовь к Церкви, к Литургии, к молитве и к книгам отличали Марчелло с малого возраста. В храме он был алтарником. Как-то на службе он услышал, что при чтении тайных молитв священник произносил слово «ортодосси» (то есть, «православные»). В самом деле, в латинском тексте службы есть слова «… et omnibus ortodoxis atque catholicae et apostolicae fidei cultoribus…» По окончании богослужения Марчелло спросил дона Адольфо: «Отче, а православные, о которых Вы молитесь, это русские и греки?». Дон Адольфо был очень удивлен, т.к. молитвы читались очень тихо, и чтобы услышать и понять каждое слово нужно быть очень внимательными. И ответил ему: «Нет, речь не о них, но я рад твоему вниманию».
— Конечно, непросто было сделать выбор в пользу Православия в то время. Каков был его путь к истинной вере и где он получил духовное образование?
— Любовь к Православию не прошла незамеченной, как и стремление к священству, и, конечно же, в момент выбора его сердце было склонно именно к Православию. Дон Адольфо убедил его не присоединяться к Православной Церкви, говоря, что «в католической вере тоже есть православные». Он был хорошо знаком с униатской традицией и основанным иезуитами римским колледжем «Руссикум». И посоветовал ему отправиться туда, чтобы ознакомиться с этой реальностью. Юный Марчелло, увидев все своими глазами, остался в восторге от богослужения, хора и самого храма, где все казалось «как в России». Итак, он решил поступить в иезуитскую семинарию в Виченце, чтобы осуществить свое призвание и в один прекрасный день стать настоящим «русским» священником. Тогда он полностью отказался от своего первого имени Марчелло, оставив только Марко. Первое имя осталось только для документов, для семьи, а также бытовало в городке, где он родился, а позже станет вновь появляться из уст недоброжелателей, после его перехода в Православие.
О своем решении Марк сообщил и русскому батюшке из Флоренции, который смотрел на него с отчаянием, пытаясь объяснить ему, что униаты не являются православными. Эти слова остались в сердце молодого Марка и стали понятны ему лишь годы спустя.
К сожалению, я не все помню о его пребывании среди иезуитов, так как он рассказывал мне об этом лишь однажды. Первоначально ему было очень там интересно, но потом все усложнилось и кончилось его исключением из семинарии по неясной ему причине. Возможно его характер горца, очень прямой и искренний, не соответствовал менталитету иезуитов, привыкших скрывать свои взгляды.
В общем, помню только, что он возражал начальникам касательно своего исключения, отстаивая свое желание быть священником, но в результате оказался на железнодорожной станции города Виченца с билетом в руке. Много лет спустя наш храм в Болонье получил наследство от прихожанина благородного происхождения, и в это наследство входила небольшая частная собственность в Виченце. Вспоминаю, как отец Марк говорил: «Удивительная штука жизнь: много лет назад я оказался здесь совсем один, беспомощный, на железнодорожном вокзале, имея билет домой. Я был в отчаянии, ибо мне преградили путь к священству, а сейчас я состоявшийся священник с сорокалетним стажем и мой приход имеет маленькую квартирку именно в этом городе, в Виченце».
Вернувшись домой с переполненным горечью сердцем, он отправился к дон Адольфо и объяснил ему, что ничего плохого не сделал, вел себя правильно и не понял, по какой причине его изгнали. Более всего он сожалел о том, что в Реджелло все его уже видели в сутане, и надеть он ее больше уже не мог. Дон Адольфо, человек очень умный, посоветовал подождать, закончить магистратуру и затем, с его помощью, попробовать сразу поступить в духовную семинарию в Рим, то есть в «Руссикум».
Отец Марк послушался совета и некоторое время спустя оказался в Риме. Для семинариста Марка Давитти период в «Руссикуме» и в украинском колледже св. Иосафата также оказался непростым. С одной стороны, он испытывал радость за ежедневную возможность участвовать в богослужениях по восточному обряду, а с другой стороны его начала отвращать характерная для греко-католичества склонность к уходу в духовное «гетто» и подражание Православию при отсутствии его внутреннего духа.
В книге «С вечностью не шутите!», принадлежащей перу отца Габриеля Паташи, некогда иезуита, тоже в свое время присоединившегося к Православной Церкви, описывается путь духовного переосмысления, схожий с тем, который прошел и Марк Давитти. Кстати, отец Марк написал предисловие к этой книге, которая вскоре должна быть переведена на русский язык.
— Тот период был особым для Католической Церкви, это было время, как бы мы сейчас сказали, полного переформатирования ее внутренних и внешних структур, радикальной перестройки всей церковной жизни. Отец Марк проживал тогда в Риме. Он что-нибудь рассказывал о тех временах?
— Да, конечно! И это очень важно. Ведь чтобы понять логику событий жизни батюшки и, в первую очередь, его прихода к Православию, необходимо помнить о том периоде, в который он жил в Вечном городе. То было время II Ватиканского Собора. Семинариста Марка, благодаря его знаниям русского и украинского языков, а также богослужения, как латинского, так и греческого, часто приглашали в качестве переводчика богослужения восточного обряда, проходившие во время собора в базилике св. Петра. Именно так он познакомился с высокими латинскими и греко-католическими прелатами (такими, например, как кардинал Иосиф Слипый, которому он часто прислуживал за богослужением), а также и с православными, приглашенными на Собор в качестве наблюдателей.
Именно тогда молодой семинарист получил разрешение папы Павла VI на переход в византийский обряд.
Во время Собора среди литургистов возникла дискуссия о правомерности введения сослужения мессы несколькими священниками. Дело в том, в течение многих столетий согласно Тридентскому обряду священническое сослужение было запрещено, тогда как у православных и греко-католиков оно является обычной практикой. И поскольку в римском обряде эта особенность богослужения не практиковалась, нужно было понять, каким способом можно ввести ее вновь.
Семинарист Марк был приглашен для помощи при первом латинском сослужении, получив на это специальное разрешение от литургического реформатора II Ватиканского Собора — монсеньора Буньини. Служба прошла успешно, и по возвращении в колледж Марк был награжден аплодисментами от ректора и студентов. По этому поводу, помню, он мне говорил: «Я впервые присутствовал на сослужении священников в румынской униатской церкви во Флоренции и понял тогда, что эта традиция была апостольского происхождения. Сам факт, что все пресвитеры вместе молились у одного и того же алтаря, а не по одиночке, как в римском обряде, дал мне понять, что эти действия были правильными. Именно там, впервые, я почувствовал в сердце тягу к Православию и к истинной вере. Даже если священники были униатами, я понял, что тот вектор был правильным». И потом он добавил: «Запомни, отец Серафим, даже если весь мир этого не будет помнить, что после многих столетий, первым, кто организовал сослужение по римскому обряду, руководствуясь греческой традицией, был семинарист Марк Давитти, то есть отец Марк Давитти, который сейчас с тобой говорит».
— Как и когда состоялся переход отца Марка в Православную Церковь? Кто стал его восприемником, вдохновителем его шага, и каковы были его последствия для римского семинариста?
— Все началось с одной из многочисленных римских встреч. Семинарист Марк познакомился тогда с ныне почившим Блаженнейшим митрополитом Киевским и всея Украины Владимиром (Сабоданом), тогдашним епископом Женевским. Владыка пригласил Марка в Женеву, и тот прибыл туда на Пасху. Именно на ту Пасху состоялся его переход в Православие. Отец Марк прислуживал в алтаре как иподиакон и на Литургии принял Святое Причастие. В конце службы владыка ему сказал: «Марк, поднимемся на гору? Давай полюбуемся рассветом этого святого дня!» «Владыка, я очень устал, мое путешествие сюда было долгим, разрешите мне отдохнуть?» «Хорошо, иди», — ответил епископ, сам же ночью поднялся на гору и собрал там цветы. Поутру в самый день Пасхи все гости, включая отца Марка, нашли у двери своей комнаты по горному цветку. Этот трогательный жест, наполненный глубоким христианским смыслом, произвел сильное впечатление на Марка, который еще больше утвердился в правильности своего выбора. Это произошло в 1967 или 1968 году.
Марк не знал, что известие о его переходе в Православие успело в Рим еще прежде его возвращения. Оказавшись в Вечном городе Марк был немедленно призван в кабинет ректора семинарии, который упрекал его в плохих знакомствах (имелся в виду отец Габриель Паташи), в его непростительной ошибке (подразумевалось принятие Причастия у православных) и велел ему в конце учебного года покинуть колледж.
Так, во второй раз наш дорогой отец Марк с чемоданом в руках должен был искать себе новое место. Он нашел работу библиотекаря и окончил учебу в Грегорианском университете.
Он считал важным уточнить, что в католических семинариях он не получил ни хиротесии во чтеца, ни рукоположения в священника или диакона. Дело в том, что в последние годы, даже здесь в Болонье, распространилась клевета о том, что он в прошлом был латинским священником. На самом же деле он окончил Грегорианский университет будучи православным мирянином.
— А затем?
— А затем он отправился… в США, получив стипендию в Свято-Владимирской семинарии. Наконец-то, готовясь стать священником, будущий отец Марк приступил к учебе в православной семинарии, да еще под руководством незабвенного отца Александра Шмемана, который со временем стал его духовным отцом. Он мне часто говорил: «Отец Серафим, обращай особое внимание, ибо здесь, в храме св. Василия во время Литургии есть обычаи, одним из которых я научился на Святой Горе Афон, а другим у отца Александра Шмемана», и по обыкновению объяснял мне, как его учили в семинарии св. Владимира, и почему мы делаем так, а не иначе.
В Америке в конце периода своей учебы Марк был рукоположен во пресвитера. Он любил вспоминать о своем первом приходе в честь Покрова Божией Матери. Именно в честь этого праздника была впоследствии освящена церковь в г. Равенне, которую батюшка приобрел на свои сбережения в июле 2009 г.
Ему нравилось вспоминать о первом младенце, которого он крестил. Это была семья из Македонии, проживавшая в Америке. Младенца звали Робертом, также как и меня до пострижения в монашество. По этому поводу он мне говорил: «Имя Роберт всегда сопровождало меня в жизни и приносило мне удачу!»
— Отец Марк остается в памяти радостным и открытым, любящим людей и любимым ими, но ведь немногие знают о его высокой образованности. Я слышал, что он знал 12 языков. Это правда?
— Я так и не понял сколько языков знал отец Марк: итальянский, русский, украинский, английский, французский, греческий, немецкий, турецкий… Помню, однажды, в паломнической поездке в Рильский монастырь в Болгарии, мы встретились с группой израильских студентов: «Слышишь, отец Серафим, это евреи», — сказал он мне, и я не успел даже ответить ему, как увидел его уже в окружении этих студентов, удивленных, что настоящий русский батюшка разговаривает с ними на иврите.
Для отца Марка не существовало проблем связанных с национальностью. Для него все равны: русские, украинцы, белорусы, молдаване, румыны, англичане, итальянцы… не существовало границ ни юридических, ни на уровне языка или вероисповедания. Все были его сыновьями и для нас он был настоящим «отцом» Марком.
— А после США, итальянский период его служения? Что помните о нем из рассказов отца Марка?
— Вся история по его возвращении в Италию связана с храмом святого Василия и описана самим отцом Марком в книге «Воспоминания отца Марка», которую можно прочитать на нашем сайте www.bolognaortodossa.it.
Вообще помню еще много об отце Марке, так что, наверное, и целой книги не хватит! Но эти события, о которых мы говорили, помню лучше всего. Надеюсь, не допустил никаких ошибок, ибо опирался только на свою память. Очень рассчитываю, что когда-нибудь получу доступ к архивам и записям отца Марка (в надежде,что они есть), чтобы составить историю более подробно.
Вечная тебе память, дорогой батюшка Марк!
Беседовал протоиерей Алексий Ястребов
Сайт приходов Московского Патриархата в Италии/Патриархия.ru
