Епископ Артемий (Снигур) рассказал о современной жизни Петропавловской епархии.
— Владыка, известно, что Вы окончили Санкт-Петербургский военно-транспортный университет. А что было дальше, на пути к полуострову Камчатка?
— Служба в Алма-Ате. В 1992 году я был уволен в запас в звании капитана по сокращению штатов. Потом года три трудился на строительстве храма в честь Рождества Христова в том же городе. В 95-м стал послушником Николо-Шартомского мужского монастыря села Введенье Шуйского района Ивановской области, а затем рукоположен во диакона и после во иерея. Через какое-то время архиепископом Амвросием был пострижен в монашество с наречением имени Артемий в честь праведного Артемия Веркольского.
Осенью 96-го меня командировали в Новосибирскую епархию для активизации миссионерского служения и укрепления монашества в сибирском регионе.
А весной был назначен инспектором по храмовому строительству Новосибирской епархии. Летом — утвержден наместником новообразованного Михаило-Архангельского мужского монастыря в селе Малоирменка Ордынского района Новосибирской области. Позже этот монастырь переведут в село Козиха Ордынского района Новосибирской области.
В начале двухтысячных был председателем архитектурного отдела Новосибирской епархии, руководил епархиальным отделом по архитектуре, строительству и земельным вопросам. Параллельно учился — окончил заочно Московскую духовную семинарию и Московскую духовную академию. И вот, решением Священного Синода от 22 марта 2011 года был избран епископом Петропавловским и Камчатским. 3 апреля 2011 года возведен в сан архимандрита, а 10 апреля хиротонисан во епископа Петропавловского и Камчатского.
— Небыстрый путь. И куда не глянешь — все леса и стропила. И на Камчатке ведь строить не перестали. Даже программа какая-то есть.
— Есть, называется «Программа-20». Именно столько, по нашим подсчетам, должно быть храмов на Камчатке, чтобы минимальный духовный запрос: на десять тысяч человек — один приходской храм — был удовлетворен. К храмам в шаговой доступности призывает Святейший Патриарх Кирилл. Это важно вообще, а для нас — тем более. Когда здесь непогода, зима с метелями, в собор Святой Живоначальной Троицы, который стал уже символом города, не всегда можно добраться. В праздничные дни человек может остаться без духовного утешения и окормления! Например, как в этом году. На начало Великого поста стихия разыгралась не на шутку. Я сам с КП добирался пешком, а на территории храма буквально полз сквозь сугробы. Думаю: сколько же прихожан не смогли дойти… А была бы церковь возле дома?
Поэтому при поддержке губернатора Владимира Ивановича Илюхина и правительства Камчатского края, мы подготовили программу, чтобы в каждом районом центре, в каждом районе города был православный храм.
— И выполнение его идет полным ходом. Причем, возводятся не только храмы. Недавно был заложен камень на строительство часовни.
— Это будет часовня в честь святых Петра и Февронии Муромских. Мы разработали проект и в праздничный сентябрьский день заложили первый камень. Хочется, чтобы этот камень для каждой семьи стал, прежде всего, духовным. В основании пускай будет Христос, Его заповеди. Тогда и семьи у нас будет крепкие.
— Масштабное строительство — это ведь не единственный проект соработничества епархии и правительства края. Подписаны соглашения с различными министерствами, проводятся какие-то совместные мероприятия. А зачем это надо? Например, мне как рядовому жителю Камчатки это что-то дает?
— У нас вообще с властями края сложились хорошие отношения. 20 июля 2012 года между епархией и правительством было подписано соглашение о сотрудничестве. Оно предполагает сотрудничество по всем направлениям. Впоследствии были заключены соглашения с УМВД, УФСИН, УФСКН, с военнослужащими: объединенным командованием войск и сил Северо-Востока, береговой охраной ФСБ, отделом федеральной миграционной службой, МЧС, отделом образования Елизовского района.
Все эти соглашения направлены на оздоровления духовного климата нашей любимой Камчатки.
— Не смущает ропот, который слышится то тут, то там по поводу…
— …срастания Церкви и государства? Да, в прессе полно таких досужих разговоров. Тут надо понимать: прошло время гонений, запрещений, где священники были только в ограде своей церкви. Церковь — это не только стены. Церковь — это богочеловеческий организм, мы — его клеточки, а глава Церкви — Сам Христос. Если наши верующие — подводники, рыбаки, учителя, ученики, медики — находятся на своих рабочих местах, то мы, пастыри, должны быть там, где и они. Это не экспансия Церкви — мы идем к своим верующим людям. Они просят освятить кабинеты — как мы можем отказать? Да и 70-летний провал дает знать — много невоцерковленных, но стремящихся душой к Богу, людей. Встречи на предприятиях для них более доступны, находят отклик в сердцах людей. Уверен, в следующий раз такому человеку будет проще перешагнуть порог храма.
— Кстати, для некоторых действительно, большая проблема — первый раз прийти в церковь. Одни бабушки-лавочницы могут так шикнуть, что желание вновь прийти навсегда отобьют. Не просто так говорю, сама свидетельницей была.
— Это важно, как встретят. И об этом Святейший Патриарх тоже говорит: люди должны быть подготовлены, чтобы не отторгнуть паству случайным словом и делом. Поймите, вакуум, который был, сказывается и на тех людях, которые у нас служат: встречаются и необразованные. Церковь прилагает большие усилия, чтобы это осталось в прошлом. В том числе организовывает курсы для тех, кто трудится при храмах. А вообще, всегда помнить: если есть какой-то вопрос, лучше обратиться к священнослужителю. Сейчас в нашем храме всегда есть дежурный священник. Он готов всегда помочь, побеседовать. Ведь Церковь — это не стены. Это — люди. И мы к этим людям должны идти.
— Так называемая социальная миссия?
— Конечно, это миссия тоже. Мы оказываем помощь бездомным, попавшим в какие-то тяжелые жизненные обстоятельства. У нас есть фонд «Милосердие», и он постоянно пополняется прихожанами. Кто-то заболел, кому-то необходима операция. У всех на слуху большая катастрофа Хабаровского края. Сколько людей осталось без крова! После Литургии я обратился ко всем прихожанам и попросил не просто о пожертвовании, а о десятине в пользу пострадавшим. И еще раз убедился — на Камчатке живут хорошие люди. Без малого мы вместе собрали миллион — достаточно большую сумму для нашего собора и небольших приходов.
— Значит люди наши неомертвелые душой. Живые. Но ведь как все живое духовная жизнь тоже нуждается в подпитке. Что для нее благотворный источник?
— Правильно заметили, что благотворный источник нужен. Для тела — это пища и воздух, иначе живы физически не будем. А для души нужна молитва. Ее еще называют дыханием души.
Молитва любая важна. Так, святые отцы говорят, что в Иисусовой молитве соединена вся мудрость Евангелия: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго. С этими словами в сердце, в уме мы можем находиться везде — в транспорте, на работе. Всегда предстоять перед Богом. А если держать в уме постоянное предстояние перед Богом, то от многих грехов можно отвратиться.
Есть еще молитва общая, церковная. Это как большой костер, когда мы вместе, объединенные Христом в Церкви, где совершается уставное богослужение и Евхаристия — бескровная жертва. В Церкви, где есть таинство исповеди. Исповедь помогает следить за чистотой души. Когда священник, который имеет благодать вязать и разрешать, накрывает вас епитрахилью, читает молитвы — ваша душа омывается, она опять становится чиста. И чтобы дальше были силы жить по заповедям Божиим, мы приступаем к таинству Причастия. Так в конце Литургии мы соединяемся с Кровью и Телом Христовым. Это и есть самая главная, мистическая связь с Христом, когда мы становимся с Ним, едины и по духу, и по плоти.
— Кто-то соединяется, кто-то отдаляется. Вон, сколько различных учений сейчас. Одно неоязычество чего стоит. Как не прельститься?
— Понимать, что есть истинное, а что — ложное. Господь, когда посылал учеников на проповедь, говорил им: Я вас посылаю как овец среди волков. Три века было гонение на христианство, верующих терзали, бросали на съедение зверям. Кровью мучеников христианство пробило себе дорогу. Потому что люди, видя страдание за веру, тысячами шли за Христом. В конце концов, языческая Римская империя уступила христианскому миру. И мы потом взяли эту веру, созиждущую все народы, тогда раздельные, часто враждующие.
Сейчас фольклорное представление о язычестве. Сарафаны, венки, прыжки через костер. Но это сторона неистинная. Как жили? Некоторые племена наши и роды — даже свои семьи не знали. От кого ребенок не всегда женщина знала. У князя Владимира до принятия христианства — 12 жен и почти тысяча наложниц. Человеческие жертвоприношения были. Избавлялись от старых людей. В христианстве подобное прекратилось, потому что Бог есть любовь. И как с родителями обращаться, как с детьми — все это унаследовала наша Россия. Эта вера стала стержнем, вокруг чего и объединился народ.
Суворов обращался к своим богатырям: храните веру православную, веру Отеческую. И у нас другого пути нет, как стоять в вере Отеческой. «Вы — соль земли», — так Господь говорил Своим ученикам. Для чего соль нужна? Для того, что бы сохранить продукт, законсервировать. Она удерживает от разложения. Поэтому и учение православное является солью для народа. Удерживает нас от разложения. Чтобы мы могли дать отпор серьезным вызовам, наступающей агрессии секс-меньшинств, однополых браков.
— Какой отпор Церковь может дать? Неужели, ружья-клинки?
— Только Слово Божие. Вспомните, пять несчастных городов, где были Содом и Гоморра? И по два праведника на каждый город не нашлось! Там нравы были такие, какие нам Запад сейчас предлагает: разврат, вседозволенность. А сейчас там мертвое море. Поэтому мы всегда проповедуем, чтобы человек не вернулся в те времена, не навлек гнев Божий. Покаялся, как Ниневия при пророке Ионе. Ведь рока нет, все от нашей жизни зависит: приблизить Божие наказание или чтобы Он милость проявил. Будем ли мы стремиться, чтобы жены были целомудренны, дети росли в чистоте, чтобы абортов не было. Господь говорит: у вас волос на голове весь сочтен. А у нас маловерие. Пойду, аборт сделаю, иначе не прокормить ребенка. Забыли мудрость: если Бог дает дитя, то и на дитя даст, и путь еще покажет, как его воспитать.
Мы должны рожать детей. Знаете арифметику: двое детей — это ноль. Воспроизведения нет никакого. У Паисия Святогорца спросили: Геронда, как понять заповедь — плодитесь и размножайтесь? А он отвечает: ну, если четверых родили — ползаповеди выполнили. Ну, а если пятерых и больше — то и вторая половина исполнена.
— По земным меркам такая большая семья — несомненно, успех. А для священнослужителя успех — знакомая категория?
— Для священника самое главное — это прежде всего уставное совершение богослужений и треб и воспитание паствы в духе Евангелия. И еще для священника очень важен пример личного благочестия — семья, поступки. По сложению двух этих величин можно сказать, что священник достигнет успеха. Но оценить его можно только по завершении земного пути. Потому что верующие люди приписывают успешные моменты Богу, а не себе. Ведь мы только руки Его. А все дает Он.
— Вот и нашему журналу дано было когда-то начало. А сегодня уже отмечаем трехлетний юбилей. Владыка, пожелайте нам и дальше доброго пути.
— Вы несете слово. Самое сильное слово, самое лучшее слово — это Евангелие. И если слово будет ближе к Слову Божественному, то оно сделает много для людей. Поэтому пожелаю, чтобы ваши слова, ваши статьи были обращены к людям именно с этой точки зрения. Чтобы вы равнялись больше на Слово Божие, равнялись на него, в тех формах, которые современный человек может принять.
Беседовала Л. Питерская
Петропавловская епархия/Патриархия.ru
