В интервью порталу «Приходы» епископ Якутский и Ленский Роман рассказывает о внутренней миссии на огромных пространствах Дальнего Востока России, особенностях жизни северных народов, якутском посте и переводах Священного Писания на якутский язык.

— Владыка Роман, вот уже два года Вы управляете вдвойне сложной епархией: в ней огромные пространства, но мало больших населенных пунктов, а малые поселки порой разделены едва ли не сотнями километров. Существуют ли в связи с этим какие-то особенности пастырской практики, миссионерского служения?

— Особенностей действительно много. Во-первых, большая территориальная удаленность и в какой-то степени обособленность от всей остальной жизни как Якутии в целом, так и отдельных ее районов. Поэтому в XIX веке та миссия, которая осуществлялась Церковью, заключалась в принципе «идти к людям». И это получилось, но тогда была совсем другая ситуация — не нынешняя. По такому же принципу, пожалуй, нужно действовать и сейчас — идти в эти районы, несмотря на то, что они далекие, труднодоступные, со своим обособленным миром. Я уже как-то говорил, что нынче оскуде преподобный (Пс. 11:2) и желающих «идти к людям» немного. Это печально... Думаю, такая ситуация сложилась из-за того, что мы сейчас находимся на определенном этапе возрождения и обновления.

Не соглашусь с теми, кто говорит, что сейчас не происходит возрождение. В том-то и дело — процессы идут, но период этот осложнен появлением новых вызовов, новых возможностей. Поэтому требуется больше усилий. Хорошая аналогия — пример с нашей семинарией. Мы готовы сегодня обучать и большее число студентов, но их не могут нам дать приходы: слишком мало времени прошло, чтобы они успели воспитать новых духовных героев. Это дело времени, дело постепенного целенаправленного рутинного труда — духовного, подвижнического, церковного. Одним из моих заблуждений было желание сделать все как можно быстрее, но сейчас я понимаю, что это и невозможно, и неправильно, и не получится быстро. Хотя, конечно, хочется немедленно поделиться со всеми той радостью о Господе, которую сам чувствуешь, этим счастьем быть в Боге, в молитве, чтобы люди испытали это чудо от пребывания на службе, духовное торжество и радость, которые не передаются словами, а только ощущаются сердцем. Но у каждого — свой путь.

— Сколько в среднем населенных пунктов окормляет священник Якутской епархии? Есть ли возможность хотя бы несколько раз в год посетить все поселения?

— Например, благочинный северных районов окормляет 12 приходов. Однако стремление чаще посещать их и совершать там богослужения ограничивается часто проблемами материального порядка. Священник может полететь столько раз, сколько мы найдем сообща денег на его перелеты, потому что билеты в одну сторону стоят от 22 тысяч рублей. Что касается южных и западных районов, то там ситуация немного лучше, ибо практически в каждом крупном населенном пункте есть священник.

Центральная часть Якутии — один из объектов нашего пристального внимания, это Заречная и Вилюйская группы улусов, где проживает, в основном, якутское население. В XIX веке там было большое количество храмов и миссия была справедливо направлена на то, чтобы именно там при общецерковной и общегосударственной поддержке основать приходы и поддержать священников. Тогда священник в одном из центральных районов Якутии, помимо жалованья из Москвы, получал несколько раз в год еще и продуктовое довольствие, благодаря которому жил не только он со своей семьей, но и в немалой степени все село.

Если говорить о зарождении миссии сегодня, то нужна будет очень большая поддержка, — наверное, не обойтись только нашими силами и возможностями. Вот два самых главных аспекта: духовные герои и материальная помощь. На сегодняшний день у нас вполне разумно скомпенсированы средства — более благополучные приходы поддерживают приходы менее благополучные.

— Река Лена является неотъемлемой частью жизни многих якутских поселков. Может ли эта река помочь в миссионерской стратегии? Например, осуществляются ли принятые в некоторых других епархиях миссионерские сплавы?

— Мы пришли к выводу, что это достаточно затратные мероприятия, не приносящие реальных плодов. Ибо получается, что ты проплываешь мимо, времени на каждом месте проводишь мало. Окрестить и оставить этих людей на очень и очень долгий срок без священника? Об этом интересно рассказывать, но лучше те средства, которые не потратятся на сплавы, использовать на то, чтобы много раз направить в те населенные пункты священника, — так будет гораздо правильнее.

Да, для определенного этапа в начале 90-х годов это действительно было актуально, но сейчас такие разовые акции не столь успешны, а главное — не полезны для тех людей, которые там живут. Миссионерство — это целенаправленный и ежедневный труд: нужно общаться с людьми, принимать исповедь, быть в храме.

— Есть ли возможность развивать приходскую жизнь в тех селениях, где нет постоянного священника? Участвуют ли в создании приходских общин миряне?

— Да, конечно! Приходы создаются, обычно община собирается вокруг какого-нибудь деятельного человека. Эта традиция создания общин, даже если в населенном пункте нет священника, активно развилась при моем предшественнике — приснопамятном владыке Зосиме. Он обладал удивительной харизмой, уникальной способностью привлекать людей.

Но нужно понимать, что совсем без священника община не сможет долго существовать — есть опасность нехороших последствий. Община может превратиться в некий клуб по интересам — православный, но клуб, — если она будет лишена пастырского внимания и заботы.

Каждая епархия и каждый приход, по большому счету, — миссионерские. Есть понятия о миссии внешней и миссии внутренней. С внешней миссией все ясно, а внутренняя — это рутинная работа, которая не особо и видна, это регулярные богослужения, беседы, духовное окормление людей. Многие представляют, что миссионер — тот, кто просвещает людей далече. Но просветить своих, тех, кто формально кажутся православными, — задача, пожалуй, гораздо сложнее. Статистика за 2010 год в общих чертах показывает, что среди славянского населения Якутии 70% составляли православные, а среди коренного населения — до 40%.

— Сколько было церквей до революции?

— Было 200 храмов, крещеных людей — 99%. Представляется, что и реально воцерковленных тоже было много. И это при меньшей численности населения (тогда в Якутии проживало около трети от сегодняшнего количества жителей, которых нынче чуть меньше миллиона).

— Кто составляет клир епархии — местные жители, получившие духовное образование, или клирики, прибывшие из центральных регионов России?

— Пути Божии особые. Есть те, кого Господь долго ведет через семинарии и академии, есть те, которых Он призвал уже в зрелом возрасте со светской работы, как, например, герой недавних интервью священник Михаил Иннокентьев из Вилюйска. Будучи бухгалтером в Федеральном казначействе и отцом четырех детей, он согласился быть еще и священником. Разные люди есть у нас. Дух Божий дышит, где хочет, и обращает каждого в меру его готовности.

Пока у нас не так много священников из коренных народов, как хотелось бы и нужно. А перед революцией 1917 года, например, в Якутии было свыше 200 священников, и большинство из них — представители коренных народов Севера.

— Сильно ли отличается уровень воцерковленности людей в крупных городах, таких как Якутск, и в небольших селениях?

— Думаю, что нет. И процент воцерковленных тот же, что и в Центральной России. Формально православные люди и составляют объект нашей внутренней миссии.

— Как Вы с ними работаете?

— Это налаживание рабочих взаимоотношений со школами, средними учебными заведениями, вузами. Проведение конференций и встреч. Обязательное присутствие священника на всех более или менее значимых государственно-общественных мероприятиях и праздниках, где, пользуясь возможностью контакта с большой аудиторией, служитель Церкви затрагивает духовные вопросы. Нас пускают на подобные мероприятия, потому что априори есть почтение к священнику. В памяти народа до сих пор на генетическом уровне заложено уважение к Православной Церкви, которая сюда принесла и алфавит, и книгу, и библиотеку, и первую газету.

Сколько храмов в Якутске и как в них развивается приходская жизнь?

— В самом Якутске сейчас шесть храмов, еще четыре находятся в стадии если не самого процесса строительства, то подготовки к возведению. Это одна из важных задач касательно столицы республики — увеличить количество храмов, потому что здесь проживает, как минимум, треть населения региона. Если мы в нынешнем году в эти четыре храма и четыре общины вдохнем жизнь, это будет наша большая победа, а для меня — знак, что мы находимся на правильном пути.

— Владыка, Вы управляете епархией уже два года. Есть ли разница между Вашими первоначальными ожиданиями и чувствами, когда Вы только приехали, и сегодняшним состоянием? Изменилось ли Ваше представление о Якутии?

— Слава Богу, разницы нет. Заранее я не знал, что такое Якутия. У меня было и есть желание священствовать, пастырски окормлять людей, укреплять духовно. Что-то принципиально новое я для себя не открыл — здесь такие же люди, как и везде. И между русским населением и коренными народами нет абсолютно никакой разницы. Скорее, есть отличия в темпераментах и национальных особенностях, но для проповеди они не важны.

Хотя, надо сказать, мне как южанину в первое время сложно было говорить проповедь, потому что паства здесь менее эмоциональная. Северяне очень спокойные, кажутся даже несколько отчужденными, а у южан многие эмоции написаны на лице. Но я быстро это преодолел и понял, что меня так же адекватно воспринимают и так же сопереживают тем словам, которые я говорю. Более того, люди здесь в большей степени чуткие и глубокие. Мне это открылось с течением времени в результате встреч, длительных доверительных бесед, как итог узнавания паствы.

— Есть ли какие-то особенности в окормлении представителей коренного населения? Например, удается ли соблюдать пост якутам и другим народностям, основу рациона которых составляют рыба и сушеное мясо?

— Вопрос поста вставал еще в эпоху святителя Иннокентия — он разрешал вкушение той пищи, которая есть в наличии. Имеются в виду рыба и мясо, потому что иного тогда в принципе не было. Эту линию продолжили и архипастыри Якутии прошлого века, благословившие вкушение рыбы на протяжении Великого поста, с чем я полностью согласен. Рыба является для местных жителей главным и чуть ли не единственным источником минералов, витаминов и прочего.

Поэтому когда мы говорим о пощении здесь, то речь идет об употреблении доступных продуктов, но нужно каким-то образом постараться сократить объем пищи и большее внимание уделить духовной составляющей поста — искоренению греховных привычек, пороков и страстей.

— Что самое главное удалось сделать за эти два года?

— Восстановить Якутскую семинарию, которой в этом году исполнилось 155 лет. Создать при Спасском архиерейском подворье монашескую общину. Мы подали документы на открытие монастыря и построили монастырский храм, возводится братский корпус. В течение последнего года я очень много ездил, чтобы сложилось собственное видение республики, чтобы на каком-то психологическом уровне приблизить окраины, стать как бы мостиком между ними и центром. Когда появляешься в отдаленном районе и слышишь слова благодарности за свой приезд: «Спасибо, что Вы нас увидели, заметили, не забыли!», — всякая усталость и сомнения исчезают.

— Какая картинка у Вас сложилась?

— Каждый приход, каждый район — со своим лицом, со своими особенностями и проблемами. Например, город Жиганск в центральной части: есть хороший храм, но нет священника, и община никак не складывается — просто беда. Три дня мы посвятили тому, чтобы направить общину в правильное русло. Нужно было поговорить со всеми, наладить взаимоотношения с районной властью, посетить школы. Но мы уехали, и я понимаю, что снова священник приедет совсем нескоро, потому что это и далеко, и сложно.

Вот одна часть картинки. Другой пример: поселок Томмот на юге, 10 тысяч человек населения, большая часть — славяне. Налажены контакты с администрацией в плане совместной работы, создан попечительский совет по строительству храма. Есть хорошая община, священник приезжает достаточно часто, но из-за того, что он не присутствует там постоянно, ощущается разобщенность среди прихожан. По этой же причине все четыре школы не охвачены нашим вниманием и заботой.

Самая большая проблема у епархии — отсутствие священников в необходимом количестве.

— Какие условия Вы предоставляете священникам, приезжающим из других регионов? Приглашаете ли их?

— Безоговорочно и с большой поддержкой я отношусь к приезжающим выпускникам академий (мы выделяем достойную сумму на их содержание и обеспечиваем бесплатное проживание в очень хороших условиях). Именно к академистам, так как в последнее время поступают и обращения от батюшек из других епархий, которые в конфликте со своим руководством или под запретом. В этом году подобных обращений было два, и оба остались без ответа, ибо они от тех, кто или запрещен в служении, или недоволен служением (это внутренне беспокойные люди, которых перемена места вряд ли изменит). Зато в прошлом году мы приняли четырех выпускников академий. Условие приезда к нам — согласие служить минимум три года, дальше решение о том, остаться или уехать, священник принимает сам.

— С какими еще проблемами епархии приходится сталкиваться ежедневно?

— Дороговизна доставки церковной литературы и утвари. Чтобы привезти сюда журналы и книги, нужно заплатить почти половину их стоимости. А в Якутии печатную продукцию любят, с большим вниманием воспринимают все церковное, христианское, просветительское. Очень сложно содержать семинарию, но мы не отступим, духовная школа будет существовать.

Говорить о проблемах нет желания, лучше — о позитивном. Например, в октябре есть намерение привезти хорошую выставку эскизов великих художников Санкт-Петербургской Императорской академии из собрания Церковно-археологического кабинета при Московской духовной академии в Сергиевом Посаде. Кроме того, планируем провести ряд мероприятий, приуроченных к 20-летию возрождения епархии, среди которых — принесение Почаевской иконы Божией Матери, научная конференция совместно с Северо-Восточным федеральным университетом, Свято-Иннокентиевский студенческий форум и многое другое.

— В начале 90-х годов в России прошла волна миссионеров с Запада — как католиков и протестантов, так и сектантов и прочих. Как обстоит дело с иными религиями в Якутии сегодня?

— Действительно, в то сложное время в нашем регионе побывали так называемые «миссионеры» — представители западных сект. Последствием этого «просветительского» дела является существование до сих пор разного толка протестантских общин, которых достаточно много. Но я могу с большой уверенностью сказать, что на сегодняшний день в количественном отношении число членов этих общин не такое большое и пугающее, как может показаться. Все же наши северные народы, обладая исторической памятью, не соблазнились материальными подачками этих «миссионеров», которые доставляют некоторое беспокойство своими делами и проектами.

Из последних действий, которые меня озаботили, — проект перевода Книги Бытия на якутский язык. Парадоксально, но организаторы сознательно не вышли на диалог с нами, а само издание было осуществлено на средства «Адвентистов седьмого дня».

У нас хорошее соработничество с Институтом перевода Библии. Если говорить вообще о переводческой деятельности, которая для нас актуальна, то мы столкнулись с такой ситуацией: желающих поработать на этом поприще появилось большое количество, есть даже частные проекты, но объединить всех в общее дело не получается. Поэтому сегодня нужно, в первую очередь, серьезно поработать над библейско-богословским якутско-русским словарем, чтобы зафиксировать уже переведенные термины Священного Писания и богословской науки, ибо от единства их понимания будет зависеть и то духовное пространство, в котором мы хотим находиться.

Мы уже начали эту работу и получили хороший отклик от светских специалистов-филологов в Якутске и поддержку со стороны Института перевода Библии. Достигнута договоренность о том, что мы совместно осуществим этот проект, а также о дальнейшем взаимодействии в работе над переводами священных и богослужебных текстов. Сейчас уже переведены Псалтирь, Новый Завет и последование литургии. В нашем кафедральном соборе ранняя литургия служится на якутском языке. Нужно будет систематизировать уже переведенные тексты. Это сложный, многолетний проект.

— Владыка, а сами Вы владеете якутским языком?

— Я обещал, что выучу его. И учу. Жаль, времени маловато. Какие-то отдельные слова и выражения я понимаю в силу уже достаточного времени пребывания здесь. Наверное, все-таки надо заняться этим усиленно. Два года — приличный срок, чтобы понять необходимость овладения языком.

— Как думаете, Вы долго будете нести служение на Якутской кафедре?

— До смерти. Я здесь буду всегда. Наблюдая за кадровой ситуацией в Церкви, прихожу к выводу, что сейчас нет тенденции часто переводить архиереев на новые места, и думаю, что это будет поддерживаться.

— Но, как и везде, хорошие кадры всегда нужны.

— Здесь, в Якутии, — в первую очередь!

Беседовала Ю. Маковейчук

Патриархия.ru