Беседа со священником Дионисием Казанцевым, который уже три года несет священническое служение в Бразилии.
— Отец Дионисий, недавно старейший православный приход в Бразилии отпраздновал свое 100-летие. А сколько всего приходов Русской Православной Церкви в Бразилии?
— В настоящее время в стране пять храмов Московского Патриархата и три православных общины, не имеющих своего храма. В Рио-де-Жанейро, практически в центре, находится храм святой мученицы Зинаиды. В пригороде Рио есть русская православная церковь во имя святого апостола Иоанна Богослова, она приписана к приходу, настоятелем которого является священник Василий Гелеван. До недавних пор почивший ныне отец Терсилио Карлини вел там миссию среди бразильцев. Еще один храм построен в городе Порту Алегри и посвящен преподобному Сергию Радонежскому. В бразильском штате Риу-Гранди-ду-Сул действуют два храма Московского Патриархата: Петропавловский — в Санта Розе, где я нахожусь, и во имя святого апостола Иоанна Богослова — в городе Кампина-дас-Миссоес.
Помимо этого есть общины, которые не имеют своих храмов. В 50 километрах от приходского дома, где я с семьей живу, есть община в городе Вилла Пратос, также приходы существуют в столичном городе Бразилиа и в Манаусе (столице штата Амазония).
Есть в Бразилии и приходы других Поместных Православных Церквей. Основная в Латинской Америке — Антиохийская Православная Церковь. Есть также Константинопольская и Польская Православные Церкви. В Бразилии живут даже старообрядцы — поповцы и беспоповцы.
Раньше русских общин было еще больше. Диктаторский режим Жетулиу Варгаса в первой половине ХХ века вел политику, направленную на ассимиляцию иностранцев, что привело к закрытию русских школ и храмов. До сих пор в некоторых городах есть закрытые православные храмы, которые стоят как музеи, и есть русские общины, которые молятся мирским чином. По некоторым оценкам, русское население Бразилии может составлять до 400 тысяч человек, хотя официальные цифры, конечно, гораздо меньше. Чтобы разобраться с этим вопросом, нужна большая этнографическая экспедиция.
— География приходов отражает места наибольшего скопления русских в Бразилии?
— Сейчас нет. Хотя именно там, где служу я, действительно проживает большая община — около полутора тысяч этнических русских, чьи предки приехали сюда в конце XIX века. Примерно 300 человек ходят в храм, что по нашим меркам немало.
— Как относятся к православным местные христиане, большинство из которых католики?
— Традиционно Бразилия считается католической страной, но в последнее время в связи с поправками в законодательстве стало легко зарегистрировать любую религиозную общину и назвать ее церковью — для этого нужно иметь при себе минимальный набор документов, а также открыть счет от 100 тысяч долларов. Сейчас регион просто захлестывает волна новых религиозных движений и протестантских общин, а нередко вновь открываемая «церковь» оказывается больше похожей на финансовую пирамиду. Так, в нашем городе с 80-тысячным населением действуют 24 религиозных организации, в названии которых есть слово «церковь».
Бывает, читаешь в газете о том, что открылась новая «церковь», она начинает раскручиваться через телевидение, потом появляется множество «чудес и исцелений», которые происходят по воззваниям лидеров этой группы, а потом то же телевидение сообщает, что руководство группы в основном занималось тем, что собирало деньги с народа, и теперь их разоблачили.
Конечно, паства католиков испытывает сейчас некоторые трудности. Но нас, православных, они очень уважают.
— Получается, люди в Бразилии религиозны, атеистов мало?
— Да, но незнание основ веры доходит порой до абсурда. Даже в больших городах, бывает, слышишь: «Раньше у меня на углу был католический храм — я ходил в него. Теперь я переехал в другой район и у меня на углу синагога — я хожу в синагогу».
При разнообразии религиозных общин, называющих себя христианскими, разумеется, многие местные жители первоначально думали, что наш православный приход — какие-то сектанты или носители непонятной «веры русских». Поэтому когда мы с супругой прибыли сюда три года назад, важной задачей был выход из информационного гетто. Для этого я просился на радио, на телевидение, принимал участие в городских праздниках, мероприятиях. Шел везде, куда бы меня ни приглашали. Также я просил слова в крупнейших российских информационных агентствах, в прессе. Это дало результаты.
— Вы даже стали почетным жителем города Санта-Роза…
— Да, случилась такая интересная история. У нас сложились добрые отношения с властями, мы много взаимодействуем. Бывает, планируется какой-то городской вечер, на него приглашают и нас с матушкой. На таких мероприятиях мы рассказываем о России или вкупе с поздравлением поем песни, среди которых, например, «Песня про коня», «Катюша». С молодежной группой потомков русских эмигрантов при поддержке местного культурного сообщества «Волга», во главе которого стоит писатель Жосинто Заболотский, готовим постановки русских народных танцев — они регулярно получают первые призы на фестивалях в нашем штате.
Постепенно наш приход становится известен. И у нас на приходе гостями бывают религиозные лидеры, культурная «элита», руководство города. Главное в наших трудах — быть открытыми для всех. В каком-то смысле прихожане русских православных храмов в этой стране выступают посредниками в отношениях между жителями Бразилии и России.
— Есть ли среди ваших прихожан бразильцы?
— Имеются такие, а также есть несколько бразильцев, которые не перешли в Православие, но являются «друзьями прихода» — они помогают готовиться к праздникам: прибираться в храме, готовить угощения и так далее.
Среди наших прихожан много смешанных браков: русские с немцами, русские с поляками, русские с итальянцами. И если православный супруг тверд в вере, ведет активную религиозную жизнь, то приводит, в конце концов, в Церковь свою вторую половину.
— Какую внебогослужебную деятельность вы ведете на приходе?
— У нас бывают совместные обеды, культурные вечера, выставки. Для бедных прихожан мы собираем продуктовые пайки, немного помогаем здешним индейцам. С деньгами сложно, хотя в целом уровень жизни здесь сравнительно высокий, особенно в продуктовом плане ведь, круглый год тепло, крестьянам удается снимать по три урожая фруктов и овощей.
Поскольку большинство наших прихожан в той или иной мере утратило русский язык, мы с матушкой решили, что нужно открыть хотя бы небольшие языковые курсы. Местные колледжи выделили нам стулья, парты, классные доски, помещение, и мы стали проводить занятия по русскому языку и культуре. Мы приглашали туда и русских, и коренных жителей. Кроме того, проходят катехизаторские беседы с детьми и взрослыми.
Важной вехой был перевод на португальский язык православного календаря. Уже третий год мы издаем этот календарь со святцами и краткими поучениями. Идет работа и по переводу богослужебных книг. Особенно активно этим занимается священник Василий Гелеван в Рио-де-Жанейро. Требы мы уже сейчас часто служим по-португальски.
— Кто ваши прихожане? Это эмигранты? Туристы? Специалисты, приехавшие работать по контракту?
— Наш приход составляют в основном эмигранты. Я выделяю пять волн эмиграции. Первая — до революции, даже до 1905 года. Вторая волна — 1917 год и гражданская война. Третья — после 1945 года. Четвертая — наши соотечественники, прибывшие из Шанхая и других мест азиатского региона в 1950-х годах. Пятая — конец XX — начало XXI века, ее по большей части составляют различные специалисты, приехавшие на работу. У меня на приходе в основном потомки эмигрантов самой первой волны. Тогда крестьяне, ремесленники прибыли из Сибири, других российских областей. Среди них есть и белорусы с украинцами.
В 2009 году штате Риу-Гранди-ду-Сул начали отмечать День русского человека в связи со 100-летием пребывания здесь русской общины. Часть этих эмигрантов в течение XX века уехала — в Аргентину, Парагвай, Канаду или просто другие штаты Бразилии. В основном потомки дореволюционных эмигрантов до сих пор занимаются земледелием и ремеслами.
— Насколько эмигрантам и их потомкам удалось сохранить родную культуру?
— В целом удалось. Правда, язык во многом утрачен — только примерно пятая часть изъясняется по-русски хорошо. Есть люди, которые понимают русский, но не говорят на нем. Интересно, что в этой среде много смешанных слов. Например, есть русско-бразильский глагол «фалтовать» от слова faltar (порт.) — его используют, когда хотят сказать, что чего-либо не хватает.
Роль храма в сохранении культуры огромна. Те, кто старался быть ближе к храму — те и культуру сохранили. А те, которые состояли в каких-то светских культурных сообществах, со временем без духовной подпитки от нее отошли.
— Часто за границей православный приход становится сердцем русской общины, и в храм начинают ходить даже те, кто не интересовался религией на родине.
— Да, я вижу это по нашим бразильским приходам. Люди, может быть, на Родине не имели времени или решимости задуматься о Боге, а здесь обнаруживают свою нищету духовную и начинают искать храм.
— Расскажите, пожалуйста, о богослужениях у знаменитой статуи Христа на горе Корковадо.
— В 2008 году при участии Церкви был осуществлен большой проект — «Дни российской культуры в Латинской Америке». Тогда на горе Корковадо близ Рио-де-Жанейро впервые была отслужена православная Литургия. Ее совершили иерархи Русской Церкви: митрополит Аргентинский и Южно-Американский Платон, митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский Иларион, архиепископ Хустский и Виноградовский Марк, архиепископ Рязанский и Касимовский Павел (ныне — митрополит Рязанский и Михайловский), епископ Домодедовский Евтихий, епископ Каракасский Иоанн, а также члены российской делегации в священном сане, прибывшие в Бразилию для участия в Днях России в странах Латинской Америки.
Статуя Христа, которая была изготовлена в 1930-х годах во Франции и установлена на горе близ Рио-де-Жанейро, очень почитаема всеми католиками Латинской Америки. Внутри статуи устроен небольшой храм. И, конечно, этот скульптурный образ Христа вызывает самые светлые и добрые религиозные чувства.
В этих местах открывается просто удивительный вид: длинная горная цепь, и статуя стоит на ее конце, как символ Альфы и Омеги.
Нам показалось, что если совершать службы на Корковадо, Русская Православная Церковь станет ближе и бразильцам. Были проведены переговоры с архиепископом Рио, и он позволил совершать молебны в любое время, но на совершение Божественной литургии мы запрашиваем разрешение отдельно. Все происходит на безвозмездной основе. В прошлый раз литургию мы служили в 2011 году, в январе, в день новолетия. Ощущения, конечно, непередаваемые. Один раз мы служили на открытом воздухе — начали в облаках, а во время пения Херувимской выглянуло солнце!
Сайт храма пророка Божия Илии в Черкизове/Патриархия.ru
