22 февраля 2012 года состоялась телефонная линия с митрополитом Хабаровским и Приамурским Игнатием, организованная «Хабаровскими вестями».

— Достаточно ли храмов в Хабаровске? Не должны ли они быть в шаговой доступности?

— Последнее время довольно часто приходится слышать это словосочетание — «храм в шаговой доступности», а вот привыкнуть не могу: есть в нем что-то утилитарно-потребительское. На сегодняшний день в Хабаровске 11 храмов. Казалось бы, достаточно, но мнение горожан иное — не хватает. Хотят построить в Южном микрорайоне, пос. им. Горького, чуть дальше — в Тополево, Ракитном, начали строить в Корфовском…

Действительно, посмотрите, сколько людей бывает на обычных богослужениях, я уже не говорю о праздничных. Взять, к примеру, Спасо-Преображенский собор. В нем два храма: верхний и нижний, по воскресеньям две Литургии: ранняя и поздняя. И на той, и на другой огромное количество людей.

— Видела сюжет, в котором Вы рассказывали, как освящали оружие на Северном Кавказе. Разве можно освящать оружие, из которого, вполне возможно, будут стрелять по людям?

— Был такой сюжет. Командующий внутренними войсками по ДФО генерал-лейтенант В.Н. Стригунов (на тот момент) пригласил меня принять участие в поездке в Дагестан, где находился хабаровский отряд ВВ. Я поехал и был там с ними четыре дня. За это время мы совершили Таинство святого крещения в Каспийском море, желание выразили 60 человек. По их просьбе провели много бесед, служили Божественную литургию, исповедовали, причастили наших воинов. По их же просьбе освятили место проживания и оружие. Что такое освящение? Это призывание благодати Божией на сам предмет (вода, икона) и на того, кто им будет пользоваться. В том числе и на оружие. Ведь с его помощью можно защищать от зла, а можно убивать, т.е. творить зло. Совершая это таинство, священник молится о том, чтобы Господь даровал воину, которому вручено это оружие, мудрость и силу употреблять его только для охранения беззащитных, для защиты нуждающихся.

— Но Вы же не можете знать, с какими целями оно будет использоваться?

— Конечно, не могу! Поэтому я и прошу об освящении Господа. Он все знает и все ведает, а я только прошу Его об этом.

— На какие темы не любите разговаривать? Наверняка есть неудобные вопросы.

— Неудобных вопросов и тем не существует, ответы могут быть неудобными. За две тысячи лет своего существования Церковь ответила на все вопросы, какие бы ей ни задавали. И кто бы ни задавал. Не всем эти ответы были удобны и приемлемы.

Вопросы могут быть грубыми, провокационными, но не неудобными. Все зависит от цели вопрошающего. Часто за вызывающей, грубой формой — крик израненной души о помощи, сомнение, доходящее до отчаяния: а вдруг и этот не поймет? Оттолкнет вежливым равнодушием, высмеивать начнет. Если человеку необходим ответ, его нужно дать в любом случае.

— Я слышала, что при Хабаровской епархии открылся клуб анонимных наркоманов. Надо ли брать их под свою опеку, все-таки наркотики — это социальное зло?

— Это социальное бедствие, а не зло! Именно поэтому и «нужно брать таких людей под свою опеку». Им, попавшим в эту страшную зависимость, как никому другому необходима помощь Божия, а Господь через своих священнослужителей обязательно ее подаст. Ребята — наркоманы, теперь уже бывшие, понимают и чувствуют это, посему и обратились к нам. Результат — люди остаются «чистыми», т.е. не употребляют наркотики.

Сейчас они встречаются на территории Христорождественского храма (что возле вокзала) по вечерам, несколько раз в неделю около 50 человек приходят на занятия. Мы открыты всем нуждающимся в поддержке. В каждом районе города должна быть такая община. С этой целью мы обратились к мэру Хабаровска с просьбой помочь. Александр Николаевич откликнулся, выделил несколько помещений.

— Скажите, как физик мог стать священнослужителем? И видитесь ли Вы с друзьями из мирской жизни?

— В том, что физики становятся священнослужителями, нет никаких противоречий. С помощью науки человек постигает мир материальный, а посредством веры — духовный. Это совершенно разные, непересекающиеся области, каждая из которых сотворена Богом. Для человека. И если они остаются в своих границах, обе неизменно ведут к познанию Творца.

Что же касается друзей… Когда я принял монашество, то, согласно традиции, оставил прошлую жизнь в прошлом. Так было в течение девяти лет пребывания в монастыре. Но затем Святейший Патриарх благословил меня на архиерейское послушание, главная цель которого свидетельствовать о Христе и создавать условия такого свидетельства. Всем, в том числе и моим мирским друзьям. Но они настолько привыкли ко мне другому, прежнему, что с трудом воспринимают меня нынешнего, с трудом понимают. «Несть пророка в своем Отечестве». Хотя время идет, люди меняются: недавно один принял святое крещение, одна пара венчалась. Я готов беседовать о Христе с каждым человеком, лишь бы у него было желание.

— Одно время стать крещеным человеком было довольно просто. Сейчас же надо посещать огласительные беседы, для чего это?

— Крещение — это рождение в вечную жизнь. После него человеку раскрываются врата в Царствие Небесное. Но дойдет он до этих врат или нет, зависит от его усилий, желания жить по Христу. В том числе и от подготовки перед крещением.

Прежде чем креститься, человек должен узнать о том, как должна измениться его жизнь после этого таинства. Если ты принимаешь ответственность за свой выбор — крестись.

Последние 15-20 лет люди шли и беспрепятственно крестились. У священников не было возможности достаточно хорошо их готовить. На Камчатке, например, долгое время служил только один священник. Чтобы креститься, к нему за полгода записывались. Иногда в течение дня он совершал крещение до тысячи человек! О какой подготовке могла идти речь? Он исполнял свою пастырскую обязанность и полагался на волю Божию. Теперь есть возможность готовить людей достойно, и по моему благословению во всех храмах епархии проводят огласительные беседы. Три беседы и четвертая лично со священнослужителем, разве это много для спасения души?

— Как Вы проводите свое свободное время?

— Мое послушание — руководить Хабаровской епархией и Приамурской митрополией — занимает очень много времени. Свободного почти не остается. Когда выпадает час-другой, прежде всего читаю и, конечно же, церковных писателей.

Но одновременно понимаю, что необходимо и телу внимание уделять. Стараюсь делать зарядку по утрам, играю в большой теннис. В миру занимался этим видом спорта «профессионально» и теперь достаю ракетку, но изредка и исключительно для укрепления здоровья. Очень люблю беседовать с людьми. Часто замечаешь при этом, как совершаются в них лучшие движения души, проявляется образ Божий. Это радует и дает силы. Так что к встречам открыт.

— Одно время шли разговоры о том, что в Хабаровске откроют хоспис. Стоит ли сейчас этот вопрос?

— Необходимо создать не хоспис, а лазарет для онкологических больных, находящихся на последней стадии. Зачем? Каждый из нас рано или поздно уйдет из этой жизни, но большинство не знает, когда именно. Потому и не испытывает особого беспокойства: до этого далеко, это как-то нереально. С тяжелыми онкологическими больными все по-другому: почти все они осознают или подсознательно ощущают, что жизнь может прекратиться здесь, сейчас. Это ложится на душу тяжелым бременем страха, горя, отчаяния. Тяжесть возрастает многократно от того, что не многие из родственников и даже врачи знают, как вести себя в этих условиях: окружают страждущего стеной молчания, делают вид, что ничего не происходит, неумело пытаются вселить ложные надежды. Но человек-то все понимает, чувствует, от всего этого ему только тяжелее становится.

Как помогать таким людям? Единого ответа не существует: в каждом случае свой подход. Но очень важно, чтобы человек, если ему это предстоит, был готов осуществить переход из земной жизни в вечную. Здесь, повторю, главное — кто и как в этот важнейший момент с ним рядом. Нельзя допустить, чтобы люди оставались со страшной болезнью один на один.

Мы хотим, чтобы наши православные медсестры и медбратья ухаживали за ними, разделяли их тяготы до конца. По-настоящему, без обмана. Министр здравоохранения Хабаровского края Александр Витько нас понял и пошел навстречу. Началась совместная деятельность: найдено здание, готовится персонал. Осталось найти средства, оформить документы, но я думаю, что если Богу это будет угодно, мы все сможем сделать.

— Вы — открытый человек, часто встречаетесь с людьми. Кто, в основном, к Вам обращается и с какими вопросами?

— Самые разные люди, с самыми разными вопросами. Стараюсь встречаться со всеми, кому это необходимо. Каждый четверг у меня (если не в командировке) приемный день, первый и второй вторник каждого месяца провожу встречи-лекции в Дальневосточной научной библиотеке. Люди приходят настолько разные, что иногда не знаю, как построить беседу, чтобы полно и доступно ответить на все вопросы. Бывает, тема заявлена, но приходится менять ее экспромтом. Среди слушателей — художники, философы, студенты, много светских людей, бывают прихожане. Помимо этого я веду блог в Интернете. Вчера два поста написал. Мой электронный адрес: vladykaignatij@yandex.ru.

— Как обстоят дела с детским приютом, который планируют открыть рядом с храмом Серафима Саровского?

— Думали поручить приют монахиням из Петропавловского монастыря, но это оказалось нереальным. Матушки в основном пожилые и, кроме того, у них нет педагогического образования, что немаловажно в работе с детьми. Решили, что в этом месте будет Центр поддержки семьи. Будем привлекать педагогов, психологов, священников. Пригласили переехать туда Александра Петрынина с его трудными подростками. Сейчас у них школа маленькая, а здесь будет удобней.